Ева Меркурьева про Светлану Алексиевич и Альфреда Нобеля

Вчера социальные сети, да и вообще СМИ буквально взорвались в связи с награждением премией Нобеля писательницы Светланы Алексиевич, пишет известный сетевой журналист и филантроп Ева Меркурьева.

Кто-то, разумеется, посчитал – тема не стоит внимания. Типа зря вся эта буря кроет небо над стаканом. Но ведь стоит же внимания! Множество людей заодно узнали, что именно писал Нобель в завещании.

Пишущая и журналистская шатия-братия, включая разных блогеров-шмогеров (и меня, в том числе) не могли промолчать. А общественность почитала и определилась в своем отношении к лауреату – некоторым хватило цитат, кто-то пошел читать Алексиевич, кто-то вспомнил про лауреатов "Русского букера" и тоже пошел читать. Все верно, на самом деле.

И та часть писателей, которую Алексиевич считает разделенной с собой, тоже должна была высказаться. Иначе не бывает. Лучше пусть дискуссии вокруг книг ведутся, чем вокруг майданов-шмайданов. Хотя литературная премия Нобеля в 2015 году и майданы – одного поля грибы-ягоды.

Сам Нобель предполагал, что литературная награда будет вручаться за выдающиеся произведения "идеалистического направления". Как по мне, к идеалистическому направлению ближе всего фантастика.

Литературная премия Нобеля, вопреки его завещанию, сегодня (и вчера тоже) вручается за книги не идеалистического, а идеологического направления.

С литературой обошлись точно так же как с миротворчеством. После вручения премии Нобеля американскому президенту Обаме, удивляться не стоит уже ничему. К счастью, хотя бы точных наук идеология пока не коснулась...

Интереснейший текст от Кирилл Бенедиктов, российского писателя-фантаста и историка, который родился в Минске. Именно таких писателей лауреат премии Нобеля Светлана Алексиевич считает разделенными с собой.

Возможно потому, что своего читателя она видит на Западе и пишет в расчете на благосклонность Запада к теме "тюрьмы народов", любимой Западом.

Нобелевский лауреат Светлана Алексиевич, сама того не ведая, еще раз подтвердила существование главной буржуинской тайны – как стать успешным писателем (режиссером, сценаристом, фотохудожником) на Западе.

Тайна эта проста – как бутерброд с вареной колбасой и майонезом вместо масла.

Нужно показать трагедии мятущихся душ "маленьких людей" в оковах Мордора.

В качестве героев лучше выбрать самоубийц, маргиналов или тех, кто опустился на самое дно жизни. Каких-нибудь по-своему безумных или выброшенных на обочину.

Бомж, рассуждающий о величии Мордора – то, что нужно.

Алкоголик, каждый день избивающий жену с малолетними детьми, а после бредущий на кладбище и в рыданиях молящийся кресту на заброшенной могиле матери, зарезанной им в пьяном угаре, – в точку.

Сельская проститутка в рваных колготах под каблук, мечтавшая стать летчицей, портрет Чкалова над кроватью, усыпанной надушенными разливной а-ля-Lacoste подушечками-сердечками – yes!

Больная девочка в рубище, возвышенно-бледная, раскинув руки, падает прямо в глубокую грязную лужу – о, да!

Глубокий старик, мучимый деменцией и недержанием, вспоминает свое славное советское прошлое – как он строил огромные химические заводы. Старик хихикает, пускает слюни и плачет не к месту – просто класс!

Главное – показать атмосферу Мордора. Атмосферу ненависти и угнетения личности, искрой вспыхивающей в персонажах, составляющих население Мордора.

Счастливые люди счастливы каким-то особенным, болезненным счастьем. Счастьем умалишенных.
Отличное кино на эту тему – "Четыре". Как сказал кто-то из критиков, "невыносимая честность бытия".

Главное, чтобы невыносимая. Вот ее-то и нужно выносить на страницы и в кадры. Савадов тоже просто душка.

Щербатая улыбка местечковой поэтессы, пишущей на стекле общественного транспорта о тонкости струн человеческого естества. Обязательно с грязными изгрызанными ногтями и всклокоченной прической. Обязательно – на полу мужичонка, скорчившийся в луже собственных испражнений.
Невыносимо честно.

Над всей этой невыносимой честностью холодно и равнодушно горят рубиновые звезды Мордора.
Это и есть секрет оглушительного успеха. На Западе.

Осколок мировоззрения Светланы Алексиевич: "Один итальянский ресторатор вывесил объявление "Русских не обслуживаем". Это хорошая метафора. Сегодня мир снова начинает бояться: что там в этой яме, в этой бездне, которая обладает ядерным оружием, сумасшедшими геополитическими идеями и не владеет понятиями о международном праве. Я живу с ощущением поражения.

Романтика 90-х, чувство того, что скоро начнется новая удивительная жизнь — откуда мы это взяли? Мы не знали мир, не знали ничего о людях… И все произошло не так, как мы представляли. Я была в Москве и испытала сильное потрясение. Умные интеллектуалы, писатели разделяют эту ненависть, патриотический угар… Это страшно. Вообще, мне кажется, мой читатель на Западе стремится понять. А здесь я часто слышу, что мое творчество унижает и оскорбляет Россию".

Ключевые слова – "мой читатель на Западе".

Их целая плеяда – авторов, чей читатель и зритель "на Западе".

Хотя и пишут, и снимают они на русском, Россия для них – "яма" и "бездна". Мордор, безжалостно ломающий человеческие судьбы в свете рубиновых звезд. В Мордоре по умолчанию из маленького человечка не может выпорхнуть на свободу личность, разрывающая оковы, а из особенных маленьких человечков не может случиться сэмов, форрестовгампов и людей дождя – только девочки в рубищах, падающие в грязные лужи, раскинув тоненькие ручки в синяках.

Книги Светланы Алексиевич «У войны не женское лицо», «Цинковые мальчики», «Чернобыльская молитва» очень известны. Это истории "маленьких людей", сшитые воедино.

"Время секонд-хэнд" тоже сшита так же, это книга о "красной утопии", "Великом обмане", как говорит сама Алексиевич. " Не пишите о чудесах советского героизма" – вот что можно сделать главной цитатой всей серии "Голоса утопии". Это книги о личных трагедиях "маленьких людей", перемолотых в муку Мордором.

По-другому для западного читателя и быть не может. Только невыносимое.

Отсюда