Отдых

В моде мне не нравится один момент. Я как-то быстро из нее выхожу. Это, если мягко сказать. А вообще, как пар из закипевшего чайника вылетаю, с присвистом.
В юности все, вроде, дольше носилось, нет?
Шапки-петушки, лосины, ботфорты…

Я хорошо помню то лето: холодное, дождливое, безрадостное. Казалось, для того, чтобы пересчитать все солнечные, погожие дни, хватило бы пальцев одной руки.
Мне было четырнадцать.

Начиналось то время, когда девочка расцветает, меняется, учится носить женственные платья и все более уверенно испытывает мир вокруг себя на предмет собственной женственности. Поддержка отца, любовь матери, первый лифчик, крашеные пряди волос, все дела, траля-ля.

Медсестра Рая, милая круглолицая хохотушка, приходит на вызов не с пустыми руками. В ее пухлой сумочке всегда припасены ватка, спиртик и пара-тройка леденящих душу историй. Историй, после которых хочется хлебнуть спиртика и занюхать ваткой.

Моя задача встретить Раю на пороге квартиры и препроводить к пациенту.

Истинно вам говорю, что последним бастионом традиционных (в хорошем смысле) ценностей в итоге станет не Россия, а Япония.

Мы строим из себя брутальных и цисгендерных, но, как говорится, нет-нет, да и да. Хотим того или нет, а западные тенденции к себе тащим. Японцы же, проживая у США на заднем дворе, продолжают вертеть их гайдзинские тренды на символе плодородия.

Вот на западе выходит представитель издательства и сообщает: «Мы страшно уважаем свою аудиторию и обеими руками против объективизации женщин! Чтоб вы не обрастали комплексами, героиня будет страшненькой и толстенькой. Видите эти складки на брюшке? Это потому, что каждая из вас - героиня!»

На русском языке вышла книга британского историка и преподавательницы Эксетерского университета в Великобритании Клэр И. Макколлум "Судьба Нового человека. Репрезентация и реконструкция маскулинности в советской визуальной культуре, 1945–1965". Взгляд извне - интересно! А тут ещё на одном сайте ознакомительный фрагмент выложили. Открываю его. И что же? Текст начинается с разбора картины из нашего Донецкого художественного музея!

- Люди с тем самым прошлым умеют читать между строк, а вам только разжеванное заходит. Вот сообщение, что Укрзализныця вывезет поездами несколько тысяч украинцев из Буковеля и окрестностей как нужно читать, если подумать?
- Пиар Украинской железной дороги, какие они молодцы, а также государства - заботится о гражданах - не бросает!
- Это если не думать. Особенно о том, как они туда попали, эти лыжники. Такой смысл этого сообщения и закладывали его авторы, но на самом деле они нам всем сказали: из красной зоны карантина вывезут несколько тысяч человек, которые развезут британский штамм коронавируса по всей стране. Имплайд месседж, который совершенно составителями сообщения не учитывался. Нужно уметь читать, только не жопой
- Была бы от этого какая-то польза, научились бы читать. Какой от этого знания толк, что можно изменить и как можно повлиять? Ничего и никак

* * *

- Так что там Байден с Путиным? Хотела посмотреть и не стала
- Правильно, я тебе сама все расскажу: что было, что есть и чем сердце успокоится

1. Выбирая арбуз, не обольщайтесь его спелым видом и невинной полосатой расцветкой. Эта ягода коварна и обольстительна. Простукайте ее тщательно, осмотрите бочки, прослушайте сердцевину фонендоскопом. Приложите арбуз к сердцу, почувствуйте, отзывается ли он в душЕ?

Раньше на море ездили нервишки подлечить и вообще расслабиться.
Но нынче и на море не отдохнешь.
Вот Леха с нашего двора съездил и что?

Одна девушка решила отдохнуть и поехала на море. Опрометчиво, конечно, с ее стороны.
Лучше б просто на кровать легла, да полежала.
Но нет, она была полна надежд на море. Чтобы гладь, шелест волн и все прочее.
У нее-то возле дома не было водоёма. Так, разве, когда канализацию прорвет.
Но это немножко не то, согласитесь.
Поэтому она стремилась к морю.

Это неправильный вопрос.

Почему это мы возненавидели сильных женских персонажей?

Две причины: фальшь и противопоставление мужчинам.

Ну, то есть, это как с украинским языком, который не запрещали, а развивали и даже навязывали, но почему-то запрещали.