Отрезаю! Полетели!

Самый модный ночной клуб Москвы Soho Rooms – странное место. В Одессе я привык, что ночной клуб это огромный танцпол, а вокруг ряды небольших столов с открытым доступом. Между столами перемещаются тусовщики, болтают, знакомятся. Улыбки, смех, танцы. Тут же, в московском Soho, происходит странное.

Большая часть помещения находится на возвышении и заполнена длинными столами. За ними сидят большие, преимущественно мужские, компании. Стол - это признак успеха и богатства; депозит на самый маленький из них составляет полторы-две тысячи долларов. А вот танцпол – это маленькая площадка перед баром, плотно заполненная девицами. Говорят, это лучшие телки Москвы. Чаще всего губастые силиконовые бляди, но есть и просто ухоженные хорошо одетые барышни.

Сидящие за столами предполагаемые нефтяники и банкиры пересекаются с девицами только по дороге на перекур или в туалет. У красоток есть лишь несколько секунд, чтоб обратить на себя внимание и попасть за стол. Пока идешь через толпу тебя могут невзначай дернуть за край пиджака, или на секунду преграждают дорогу призывно глядя в глаза. «Запах грязного дешевого секса! А пафоса-то!» - скривился мой товарищ, когда мы возвращались к столу к моим кентам. «Идем, идем, пуританин. Я тоже тут впервые»

Темнокожий рэпер прыгал по сцене в паре метров и орал так, что поговорить о делах было невозможно. Несколько минут разглядывал идеально сложенных гоу-гоу-танцовщиц.

- Сколько бывал в московских клубах, так и не понял, чем тут заниматься.
- Телок снимать!, - ответил мужчина напротив. – Вон смотри какая жопа у блондинки!
- Они вроде обе блондинки.
- Да ладно, понятно ж про какую я. Вторая просто накачанная, разводняк. А эта справа от природы.
- Как скажешь, Вадим.

Вадим много лет назад уехал с Украины, здесь стал крупным бизнесменом, а до того успел послужить в армии Израиля. Да и вообще мужчина матерый с богатым жизненным опытом. Он пристально на меня посмотрел и придвинувшись ближе, чтоб перекричать музыку, начал:

- Знаешь, Игорь, какая в тебе проблема? – и не дожидаясь ответа, продолжил. - Ты не здесь! А как можно работать с человеком, который не здесь? Ведь, если даешь, нужно знать, где взять. Вот тебе дают дело, а в случае чего где с тебя взять? Сегодня ты в Москве, завтра в Крыму, душой в Одессе, а мыслями в Сирии. Тебя в Сирии искать, если что? Понимаешь?

- Где я не здесь? Не в клубе Soho Rooms? Да, у меня другие представления об успехе.

- Да я не о блядях. Мы с тобой недавно обсуждали проект. А я вижу, что ты не в нем. Это ведь чувствуется.

- Ну раз чувствуется, значит так и есть. Я, знаешь, с детства был мечтательный парень. Мечтал о великом. А великое, оно если где-то и есть в наших краях, то в Москве. Вот эта махина огромная – государство, армия, сотни миллионов людей, тысячи километров пространств. У меня тут от возможностей дух захватывает. И раз уж я сюда добрался, то мечтать о прибылях торгового центра, ты уж извини, чувак, мне тоскливо.

- Знаешь, Игорь, а я думаю, что твоя тоска не по тому, что будет, а по тому что было. Ты волочишь за собой все, к чему привык в прошлой жизни и из-за каждый шаг тебе дается с трудом.

- Тоже правда. Это ж зависимость, и я понимаю как она работает. Тебе судьба что-то дает. Что угодно. Имущество, семью, человека. Но стоит только тебе поверить, что это твое, что эта вот штука - твоя неотъемлемая собственность, как у тебя это отнимают. Может даже в какой-то унизительной форме. Проблема в том, что после этого ты начинаешь цепляться за потерю. Тебе кажется, что в этом и есть вся твоя жизнь. Живешь тем, что было и чего вернуть нельзя. Хотя не факт, что это такая уж нужная тебе вещь. Я все это сам понимаю, Вадим.

Был у меня город, я родился там и вырос. В провинции у моря. Есть стишок такой: «Если выпало в империи родиться, лучше жить в глухой провинции у моря».

Родился вроде в империи, а потом раз – и осталась только провинция у моря. Помню, в студенческие годы я уже задумывался о том, чтоб сюда перебраться - приехал в Москву по приглашению каскадерской ассоциации. Правда, пришлось бы первое время жить в вагончике, получать долларов пятьсот на расходы. Потом наверное бы устроился. Но тогда, знаешь, Москва была мрачным местом. И я не согласился. Решил, добьюсь чего-то дома, в тепле, а в московский мрак поеду уже кем-то, в хотя б минимальном статусе, с каким-то опытом. Ну и как-то я нашел себя в Одессе. Место хорошее, теплое море, клубы получше ваших, московских.

Идешь по улице – здороваются. Кайфово! Сидел в телевизоре, в городском совете, тер в кафешках о какой-то ерунде – будки на пляже делили, контейнеры. Знаешь, как у нас говорили: «Успех – это пять контейнеров на рынке». Один из рынков так и назывался – «Успех». И вот стоило мне подумать «Наверное, это мое. Мой город. Моя жизнь. Мои люди» Стоило только смириться с этой мыслью, как рухнуло все. В один день.

Оказалось, что город не мой. И я в нем не хозяин. И жизнь моя в общем-то ничего не стоит. Понимаешь, так унизительно - оказалось, что у меня вообще ничего нет своего. Ничего из того, что я любил, считал своим. Это все чужое! И я наоборот стал цепляться за то, что осталось, не отпускал. Прикинь, даже машину с украинскими номерами, на которой выехал из Украины, не продавал четыре года. Держался за это, вместо того чтоб начать новую жизнь. Вцепился! Ждал реванша. Ждал мести. Хотя нахер мне та Украина нужна? Столько времени потерял. А все равно не могу отпустить.

- Игорь, я не знаю, что там у тебя осталось, но это давно пора отрезать. Сила мужчины не в том, что он может получить, а в том от чего он может отказаться. Я вот это почувствовал в тюрьме когда-то, что можно отказаться от всего и стать ничем, а потом подняться. От всего отказаться можно! Какая б ценная штука ни была. И теперь я четко понимаю: только чувствуешь сомнение – режь! Что бы это ни было. Какая ценная штука ни была. Мужчина только тогда и взлетает, когда отпустит обе руки. Вот бабы, у них не так. Они как обезьяны, не отпускают лиану, пока не схватятся за новую. А мужчине нужно свободное падение, чтоб взлететь. Отпускай все и полетели!

- Все не могу. У меня сын. Хотя тоже знаешь боюсь, что стоит сказать «мой сын», «моя собственность», как потеряешь. И правда, как он может быть «моим», если он человек, личность.

- Сын один? У моего отца восемь детей. Я один из них. Когда много лет назад приехал сюда после армии и тюрьмы, он мне дал дорогу. Сейчас мы живем в соседних домах. Завтра на пикнике познакомлю. Мы живем в соседних домах. Свою философию я получил от него. Кстати, на восьмом десятке ездит на мотоцикле с молодой женой и жизненной энергии нам всем ему не занимать. А ты что сыну дашь?

- Ладно, поехали. Утром же еще пострелять собирались.

Прошли через толпу ищущих успеха девиц, вышли на Саввинскую набережную. Луна над водой, тихо, красиво. Так кайфово стало!

- Игорь, так ты где?! Где?!!!

- Да здесь я, уже здесь!!! Все, все))) Отрезаю! Полетели!

Игорь Димитриев