С прибором

Наше прошлое чем-то было похоже на пожилого дедушку. Наверное, оно слишком долго жил с Леонидом Ильичом, старело вместе с ним и стало на него походить, как походят друг на друга отметившие какой-нибудь почтенный юбилей совместной жизни супруги.

А может и не из-за этого. Но было в нем что-то от пожилого родственника, забывшего, что такое мода, несовременного, смущающегося своей неуместности, неловкого. Дедушки, который приходит на день рождения внука, а там музыка, молодая тусовка, подарки в яркой упаковке, банты, мишура.

А тут он, у него сверток газетный какой-то, а в нем что-то тяжелое, пахнущее машинным маслом, еще и разрезало своим острым углом газету. И стоит дед такой неловкий, жалеет, что пришел, хотел же позже, ну вот так же и собирался на выходных зайти, куда спешить, а вытолкали свои, сказали, приди поздравь, он будет рад.

Да, где уж рад? Вот внук, смущается, не к месту дед, совсем не к месту, смотрят на него сочувственно пришедшие на праздник девицы, на него смотрят и на старые дедовы ботинки, на него и на ботинки, о чем-то хихикают.

Кровь приливает к голове, зачем он приперся, притащил с собой что-то в газете, кому оно надо, ну вот тут, дед, положи, слушай, деда, ко мне тут люди пришли, давай ты в выходные приходи, я дома буду точно, в субботу, нет, а лучше в воскресенье приходи. Нет. В понедельник лучше всего, после трех, как раз пары закончатся.

Приходи, я очень рад буду, да, положи вот тут, что это? Подарок, а спасибо, да не буду разворачивать, я потом разверну, ага, я знаю, что там, нет, не угадал, ну да ладно, да, вот тут, вот тут положи, пока-пока деда, спасибо, что пришел, в понедельник, после трех, после четырех еще лучше, я буду ждать, правда буду ждать, только позвони, перед тем, как соберешься приехать...

Дед уйдет, извиняясь, он исчезнет за спешно закрытой дверью и звук приехавшего лифта утонет в музыке, которую сделали громче, потому что одна девица закричала, что это ее любимая тема, музыку тут же сделали громче, а ей еще и налили. Что было потом, никто и не помнит, кажется, ходили еще, или они пришли со своим, кто-то помнит, ну?

Пройдут выходные, пройдет и понедельник, дед не позвонит, он заболеет и умрет. Его подарок положат в суете куда-то на антресоль и даже забудут, что он приходил со свертком незадолго до.

Сверток найдут позже, когда будут продавать квартиру, чтобы разъехаться, вот тогда начнут перебирать старую мебель, что-то сразу на свалку, задержатся около старых фотографий и книг.

Фотографии переберут, что-то оставят, порвут и выбросят незнакомых людей, но на каких-то снимках задержатся. Потом выбросят книги, да вот так, на свалку, ну да, жалко, а кто их купит, что там? Тургенев?

Ну, кому сейчас нужен Тургенев, ты будешь читать Тургенева, только пыль, а это что? Ой, да, точно, дед же приходил незадолго до смерти, я его просил остаться еще, а он спешил куда-то, вот отдал мне это, сказал, что это ему еще от отца досталось, я точно помню, говорил, а что там, давай посмотрим, ну надо же я и забыл.

Развернут пожелтевшую газету, какие-нибудь «Известия», там, где в конце газеты, справа внизу карта с прогнозом погоды, развернут, не церемонясь, даже разорвут, стараясь не испачкать руки о промасленную бумагу.

Достанут какой-то механизм, в хроме, набор шестеренок, никто не поймет, что это, не будет даже предположений. Нет, не часы, точно не часы. Вот тут ручка, надо завести, может заработает?

Затрещит пружина, защелкает храповик, потом что-то треснет внутри и шумно распрямится, и станет понятно, что сломалось, и не починить, а если чинить, то будет дороже, чем потом продать.

Может, выбросим сразу, да, выбросим, дед чудак, подарил, и не объяснил, что это и куда, на подъезде объявление «Покупаем хлам», может, туда позвонить?

Да, зачем звонить, три рубля дадут, что ты мелочишься, утром выбросим, а лучше сейчас, пока никто не видит, а то скажут потом, что мы тут все из квартиры выбрасываем, вон Тургенева вынесли, потом неделю кости мыли соседи наши, будто сами не такие, Фета пять томов нового приговорили, я же своими глазами видела.

Странный прибор, с хромо и шестеренками, с шильдиком и сломанной пружиной внутри уйдет на свалку, не узнав себе цену, утром его притрусят пакетами с мусором, какой-то пакет порвется, из него высыплется содержимое и томатный соус из консервной банки с недоеденной килькой окрасит карту внизу газеты в алый цвет.

вКонтакте | в FaceBook | в Одноклассниках | в LiveJournal | на YouTube | Pinterest | Instagram | в Twitter | 4SQ | Tumblr | Telegram

All Rights Reserved. Copyright © 2009 Notorious T & Co
События случайны. Мнения реальны. Люди придуманы. Совпадения намеренны.
Перепечатка, цитирование - только с гиперссылкой на https://fromdonetsk.net/ Лицензия Creative Commons
Прислать новость
Reklama & Сотрудничество
Сообщить о неисправности
Помочь
Говорит Донецк