Други

Об актуальном сегодня я не хочу. А о том, что для меня актуально всегда, - хочу. Хотела привесить фото, но не выходит из-за привешенного "воспоминания" пятилетней давности. А мне очень важно, чтобы тут было это самое воспоминание. Поэтому фото я в первый комментарий помещу.

Ему, самому старшему из моих друзей, сегодня бы исполнилось 90 лет. Ах, какой это был человек и какой это был мужчина. Ни секунды не старик, ни секунды не "пожилой", о, нет, он был мужчина - харизматичный, успешный, с возрастом только набиравший, кажется, привлекательности, холеный, благоухающий восхитительными духами, вальяжный, бритвенно-саркастичный, временами очень напоминающий Ширвиндта манерами, поведением и присущим статусу неповторимым тоном, шармом и обаянием. А еще он был влюбчив до самых преклонных лет - и имел полное право и все основания ожидать взаимности. А еще он был галантен и умел ухаживать, как... как никто, ему просто никто в подметки не годился и не годится. А еще он был ревнив. А еще - бесконечно трогателен, заботлив и беззащитно одинок, когда и если позволял заглянуть глубже и увидеть доверчиво приоткрытое тотальное одиночество на фоне такой, кажется, невероятной востребованности, всеобщего почтения, славословий и разрывающегося от ежеминутных звонков телефона.

- Папа, я чуть на «солдатика» не наступила, - говорит Диляра.
Вчера был очень теплый и солнечный день, самая настоящая весна, все пригрело, на асфальт вылез треугольный жучок. А рядом на какой-то трубе их было целых два. Красные, яркие.
С возрастом начинаешь этому удивляться, что так задумано. В какой-то момент неживые атомы и молекулы соединяются во что-то маленькое, бегающее, радующееся солнцу, теплу и весеннему ветерку. Сидит такое на кочке и хоть бы не раздавили. А потом раз – и нет его. Но все-таки было же, дышало.
***
С возрастом, смотришь на фотографии своих сверстников и начинаешь понимать, откуда берутся взрослые люди. Вроде были мы были молодые, а потом не очень молодые, но все равно молодые, а потом хоть и лысые, но опять молодые. А потом смотришь – ага, вот оно что. Еще немного – и дедушка. Ну, а как ты хотел. Кому-то же надо быть дедушкой, не всем же молодыми выглядеть.
***

Я редко пишу в ФБ – только если совсем зацепит. Так что читайте этот лонгрид – он здесь вместо пяти котиков, трех отчетов, что я съела на ужин, двух эмоциональных комментариев по поводу новостей и одного намека на то, какая я ужасно прогрессивная, учусь в Гарварде и общаюсь с известными людьми.

***
Три дня думала и решила все-таки написать – об истерии вокруг коронавируса в Украине и о реакции моей ФБ-ленты на эту истерию. Реакции мне попадаются, в основном, двух типов – либо «стыдно», либо «это не мы, это какие-то провокаторы специально так устроили, чтобы нас очернить».

Стыд – вполне объяснимая реакция в этой ситуации. У меня только один вопрос – перед кем именно стыдно? Из того, что я вижу в ленте, у меня складывается впечатление, что стыдно перед неким мировым сообществом, которое бдительно за нами наблюдает и ставит или убавляет баллы за хорошее или плохое поведение. До этого, помнится, многим в моей ленте было стыдно за то, что украинцы выбрали какого-то не такого, по их мнению, президента. Как будто кому-то есть дело! Недавние события с импичментом Трампа продемонстрировали даже тем, до кого это раньше не доходило, что Украина, в общем-то, интересна только в контексте более глобальных событий. А как мы тут сами по себе друг друга камнями побиваем, никого особо не колышет. У всех своих проблем полно.

Мемуары писать еще рано, но когда время придет - если вообще оно будет - то всего и не упомнишь. Пользуясь случаем решил все-таки зафиксировать момент входа в профессию журналиста, которой увлечен уже 25 лет.

Свои первые деньги в журналистике я заработал в 1988 году, когда в 1987 написал в городскую газету о школьном празднике. Гонорар составил 92 копейки, полученных по почте. Очень долго шёл.

Огромную роль сыграла учительница русского языка Любовь Васильевна, которая преподавала в моей школе всего два последних года, но сделала главное - не отбила желание к сочинительству и не только не мешала, но и подталкивала меня к разнообразному поиску и творческим экспериментам. Маленькая и хрупкая она не давала сидеть на заднице ровно и всячески поощряла все новое, что я выдумывал с половины пинка. Бывало очень весело.

Этого вашего Интернета не было и папа покупал мне книги не по наименованиям, а стопками. Я заходил в книжный на площади конечно Ленина и тратил все выданные семьей и плюс все карманные деньги, которые к тому моменту понемногу начал зарабатывать мелкими работами. Потом папа договорился о моем пропуске в святая - святых, а именно в подсобку, откуда успевали продать дефицитные издания, которые потому не имели ни малейшего шанса попасть на магазинную полку. В литературе я отказа не знал даже в тоталитарное время.

В 2006 году в Северной Корякии случилось землетрясение, которое положило конец существованию села Корф.

Ну, как положило конец? Разрушения конечно были, местами и сильные, но во многих домах можно бы жить, отремонтировав то да се. Село официально стерли с карты, но люди уезжать не спешили в массе своей - "а у нас еще есть дела".

Одни, испугавшись, рванули с первым вертолетом, побросав все, а другие топчут черный корфский песочек по сей день. Наш дом, кстати, до сих пор цел, и там живут люди.

Мы оказались где-то посерединке - продержались еще три года. Среди уезжающих стало традицией приглашать друзей в покидаемый дом, чтобы они могли взять себе что-нибудь из вещей. Покупать новое в дом, который бросишь через год-другой смысла не было никакого, вывозить вещи - еще меньше, а так люди хоть попользуются.

Когда мы были совсем юными и вполне озорными барышнями, то любили носить одежку достаточно провокационную, не подразумевающую больших расходов ткани на пошив, поэтому при неловком движении могла мелькнуть грудь на публике.

На этот прискорбный случай у нас с подружкой была кодовая фраза "глаз моргает". Услышала, значит срочно осматривай себя, поправляй лямочки, запахивай вырез или хотя бы опусти вниз руку. Согласно фасона в общем.

Как-то со мной произошел случай, когда оба "глаза" уже не моргали, а просто на лоб вылезли.

Записалась я на секцию подводного плавания. Отходила положенные занятия, сдала экзамен и получила корочку пловца-подводника. С аквалангом погружаться так и не стала, однако пристрастилась к длительным заплывам брассом в бассейне, километров так на пару-тройку за тренировку.

– Это не какое-то конкретное место, а серия снимков. Делал я их еще на слайды для издания "Влюбись в свой город", которое в 90-х годах выпустило рекламное агентство "Кардинал".

Воспоминания у меня с этим сотрудничеством связаны не самые приятные, в финансовом плане там произошло немножко не так, как ожидалось. Идея-то была изначально моя – хотелось сделать авторский альбом о Донецке, которого давно уже не выходило, со времен Льва Азриэля. Сроки были нереально короткие, взялся я за этот проект на каком-то энтузиазме – ну еще бы, ведь появилась возможность воплотить свою мечту! Но заплатили за нее, к сожалению, слишком мало. И тем не менее, вот эта серия в несколько десятков снимков мне очень нравится. И возможно, именно ее я мог бы назвать "самыми удачными портретами города" в моем исполнении.

Киевский район, но не в Киеве. Вечером мама повела собакена во двор и в это время начался арт-обстрел, стали «падать шкафы», как говорят в Донецке.

Храбрый бигль сначала пулей выскочил из подъезда, но быстро сориентировался, упал на живот и назад! И ползком, ползком.

Бедное животное, досталось ему по жизни. Летом 2011 в него выстрелил картечью больной на голову охотник – после чего раненый шестимесячный щенок несколько суток прятался в посадке под Еленовкой. Чудом откачали. Так и бегал с дробью в жопе.

Это группа Dуглас из Донецка.

За творчеством Евгений Рыба наблюдаю где-то с четверть века, как это ни страшно звучит.

Пишется он редко, но метко. Если раньше брал другим, то не первый уже раз отмечу, что сегодня вырос прежде всего в литературном плане. Есть что сказать уже не юноше, но мужу. Это стало заметно уже лет семь где-то.

Катя - умница и актриса. Коллектив крепкий, опытный, пусть все получается. Спасибо Дмитрий Чеботков за наводку.

Денис Mrakor Корнилов невероятно хорош за камерой, получилось настоящее кино: постановка, атмосфера, настроение.

Эмоционально очень непростой для дончанина сингл.

Обнимаю

У меня никогда в жизни не было своей собственной собаки – так сложилось. Это уже вряд ли изменится, долго объяснять. Но было несколько собак, которые были как бы немножко моими тоже.

Первая собака в моей жизни – гигантский черный дог Донат, обитатель квартиры на третьем этаже в подъезде моего детства. Трагедией этого огромного, хрипло-басовитого, немножко похожего грацией и литыми мышцами на пантеру Багиру, пса было несоответствие внешности и характера. Добрейший и всех любящий, он выглядел натуральной собакой Баскервилей. Его пугались, от него шарахались, от его гулкого, как раскаты грома, приветственного лая закладывало уши, - а хотел он при этом только одного: дружить, общаться, болтать, веселиться и обниматься.

Особенно Донату были симпатичны дети, и он охотно возился бы и играл с ними, да не получалось – рыдающую от ужаса малышню подхватывали и уносили от греха подальше перепуганные мамаши, и Донат только с тяжким вздохом кивал сам себе и горько улыбался в наморднике, тесно прижатый к ноге хозяина с грозным «Донат, фу!!!» (в точном соответствии с хриплой строчкой Аллы Пугачевой: «Вот так всегда, как только я кого-то полюблю»). Зато гулять с ним поздним вечером на ставке у университетских общаг было очень даже безопасно – места там ближе к ночи уже не рекомендовались для променада, но все хрестоматийные пареньки в кепариках, сослепу подходившие вразвалочку с «дифчооонки, прывет, чё-как?» - уже после первого радушного отклика обманчиво слившегося с темнотой Доната втягивали кепарики в плечи и быстро уходили, печатая шаг, а затем и вовсе переходя на оздоровительный бег.