- Не буду я соблюдать никакую светомаскировку. Я люблю включить лампочку на кухне и сидеть на подоконнике, задумчиво глядя в ночное небо. Чисто статистически мое окно не может привлечь никакие ваши бомбардировщики!
- Вообще непонятно, почему мы должны воевать с немцами? Есть же европейский опыт. Австрия, например, добровольно вошла в состав рейха. В Дании и Норвегии тоже не дураки. С какой стати мы должны погибать, если наши политики не могут нормально решать вопросы?
- Гитлер уничтожает только евреев, а их у нас каких-то 2% населения. Неужели мы не можем пожертвовать такой ерундой, чтобы продолжать жить нормально? (комментарии с Западной Украины и Прибалтики: "А мы своих уже сами этсамое").
В ноябре позапрошлого года мне понадобилось срочно искать жильё - комнату, в которой я бы жил, "кидал кости" после работы. Бюджет мой был невелик, 880 евро зарплата на двух местах, и с помощью тестя мне удалось найти подходящий вариант, кто был у меня, тот знает, довоенная квартира в двух минутах ходьбы от содры (госстрах), под горой, на которой стоит самая высокая церковь Каунаса, и когда она звонит, я понимаю, что жизнь проходит. И вовсе не зря.
И ещё в моем доме жил композитор Владас Якубенас, который в 1944 году эмигрировал в Чикаго. Даже мемориальная табличка есть. Между моими окнами висит.
Так вот, когда ещё я не знал, куда вселюсь, тесть мой нашел это объявление на сайте alio. "Удобная комната в трёхкомнатной квартире, в соседней комнате живёт девушка. Цена 120 и комуслуги, есть стиралка, газ, колонка, печка. Только девушка..."
- Мой генерал, мы больше не контролируем ситуацию!
- Что случилось?
- Наши граждане меняются…
- Это невозможно!
- Но это действительно так! Они стали улыбаться.
- Может, они просто сошли с ума от безнадежности?
- Никак нет! Они просто становятся счастливее!
- А как же средства массовой информации? Там ведь только плохие новости?!
- Да! Хуже не бывает!
- И у людей всё равно хорошее настроение?
- Постепенно повышается.
- А война?
- Рассказываем о ней как можем.
- А цены?
- Поднимаем постоянно.
- А зарплата?
- Минимальная.
- И что? Люди улыбаются?
- Да, представьте себе!
- Невероятно!
- Мало того, они начинают что-то делать!
- Что?
Возникла неловкая пауза. Докладчик переминался с ноги на ногу. Он был в замешательстве.
Курю, свесившись в открытое окно, – гуляю на свежем воздухе. Совершенно пустой двор, детскую площадку оцепили красно-белой полосатой лентой с какими-то бумажками-предупреждениями, надеюсь, о том, что какое-то время там не рекомендуют собираться компаниями (ха черточка ха, как говорил папа моей подруги). И обращаю внимание на единственную живую душу. Молодой совсем паренек с рюкзачком. Идет он вдоль большого нашего дома, построенного буквой «п», и проделывает на своем пути следующее: подходит к каждой водосточной трубе и засовывает за нее руку, а еще ощупывает каждую мусорную урну у подъезда с тыльной стороны, и дальше, и дальше, у последнего подъезда, аккурат напротив меня через двор, копошится подольше, потом снимает с плеча рюкзачок, какое-то время возится, снова вешает рюкзачок на плечо и решительно, деловито и бодро, размахивая руками, удаляется. Нашел, болезный, закладочку свою, сталбыть.
Шахтёр Шандор Мольнар, о котором писали газеты Венгрии и Советского Союза, нашел наконец дом своего детства и родных.
Такую трогательную историю рассказала читателям газета "Радянський патриот" от 8 сентября 1966 года, чью публикацию сохранил для потомков известный донецкий краевед и историк спорта Алексей Бабешко.
"11-летним мальчиком расстался с мамой Еленой Ивановной Поваровой. Он прошел через фашистские концентрационные лагеря, где с советскими детьми делали все, чтобы они забыли собственные имена, близких и родную речь", говорится в заметке.
Судьба забросила мальчика в Венгрию, где ему дали новое имя, но в сознании все чаще всплывали картины далекого детства на Луганщине. Доктора провели с Шандором беседу под гипнозом и он на русском языке сообщил немало деталей о своем детстве и назвал село, где родился, - Ольховку.
"И вот Шандор с женой в Ольховке Лутугинского района. Елена Ивановна Поварова сразу узнала сына. Так Шандор Мольнар снова стал Владимиром Васильевичем Поваровым", сообщает газета.
Каждый раз, когда думаю, что сейчас непростая ситуация, просто вспоминаю "святые" девяностые, на которые пришлось мое детство и юность.
СССР рухнул и Россию завалило его обломками.
Власти не было в принципе, доктора наук, чтобы выжить торговали киндер сюрпризами и мартини в киосках, а их доили перспективные спортсмены, ставшие бандитами.
Если рубль девальвировался, то сразу в 100 (!) раз. Носили пачки миллионов, как в Зимбабве.
Каждую зиму было непонятно, включат отопление или нет.
У меня около школы взорвали машину певца Мигули и ее горелый остов никто не убирал полгода. На Новом Арбате я как-то видел днем труп, заботливо укрытый картонкой. В Аисте, где сейчас богатые мужчины выгуливают модных женщин, было бандитское кафе с перестрелками раз в неделю.
На Патриках тусили неформалы, моему другу криминальные рэпперы из Вайт Смок бок прострелили из травмата.
Футбольные фанаты дрались не в лесу голыми руками, а около стадиона арматурами и армейскими пряжками с заваренным оловом. В горячих точках воевали не грамотные контрактники и ЧВК, а 18-летние срочники.
Некоторые донецкие паблики страшно читать. И "ужас-ужас", и над теми, кто в масках ходит, у нас смеются, и вообще скоро умрем. Параллельная реальность.
Вышел за кофе и на парковке "Первого Республиканского" встретил парня в медицинской повязке. Людей вокруг шаталось немало, но пальцем на мужика никто не показывал. Еще видел двух подростков. И снова без откровений.
Может в центре жизнь другая, но у нас и скученности такой нет, чтобы маски поголовно носить. Днем - тем более. Ходишь взад-назад и на два метра ни к кому не приближаешься.
А вот кефир моей любимый куда-то запропастился. Вообще никакого кефира в бутылках не обнаружил. В магазине сообщили, что грядет подорожание и пока закупают лишь в целлофане. Только он в целлофане какой-то невкусный и чашки мыть приходится. Отказать!
Перебоев с продуктами, как и особого ажиотажа, чота не заметил. Может где-то в центре и гребут, а у нас тишь да гладь. Жадно вцепился в коробку с пшенкой быстрого приготовления и умчался в закат. Ни погони, ни даже слежки за собой не обнаружил.
Я ведь как раньше блоги писал? Выйду на улицу, закурю и мысль думаю. Где-нибудь на третьем километре эпитеты всякие рождаются, на пятом - аналогии и метафоры. Уселся где-нибудь, набросал, опубликовал и вся любовь.
С эмоциональными штуками получается еще проще. Главное - почувствовать. Можно ведь каждый день через один и тот же переулок ходить, а потом вдруг почувствовать и какую-нибудь историю вспомнить.
Бывает ведь, что идешь вдоль этих желтых двухэтажек, а из окна вдруг так выпечкой здорово пахнет. А пред мысленным взором уже белая кухонная мебель в тонкую черную полосочку.
- Проблема не в 20 процентах, что попадут в больницу и каждый четвертый из них умрет. Проблема в 80 процентах тех, кто перенесет вирус на ногах и вертеть хотел чужое мнение на известном органе. Как водителей маршруток выбрасывали, как ломились в вагоны? Всем надо, у всех дети, но почему-то одни лезут, а другие - ждут.
- Да, тут в Фейсбук достаточно зайти, чтобы понять, какие все остроумные, замечательные и во всем разбираются издалека. Особенно в том, как кто-то нагнетает и на чем-то там зарабатывает.
Самый часто задаваемый вопрос по коронавирусу - Почему все так его боятся, чем он хуже гриппа? Задают его до сих пор.
Повторю. У населения нет естественного иммунитета. Новый коронавирус как оспа для индейцев в Северной Америке. Или обычный грипп для папуасов. Инфекция новая. Точно не ясно сколько держится иммунитет после первого заболевания. Остановится ли она, когда переболеют 70% населения. Как долго будет блуждать. Насколько эффективны прививки. Это коронавирус, не вирус, напомню. Там есть специфика. Болеют ли животные. Опасны ли продукты питания. Как повлияет лето и ультрафиолет на коронавирус. Как быстро происходит дрейф его антигенов и образование новых штаммов. Только ли два их сейчас. И штаммы ли это. Как коронавирус преодолел межвидовой барьер и кто нулевой пациент. Когда он появился. Это вопросы для специалистов не праздные. Я на них ответить не могу. У меня есть только гипотезы.
Сегодня все еще нет специфического лечения. Только поддерживающее. Нет вакцинации. Нет единого строгого протокола.