Дом моей знакомой, расположенный на бульваре Ивана Лепсе в Киеве, построен в 50-х годах прошлого века и по праву называется «сталинкой», пишет у себя в Фейсбуке главный редактор Вести.Репортер Глеб Простаков.
Дом добротный, но внутренние коммуникации переходного периода из коммунизма в капитализм не пережили. Каждую зиму в доме рвет трубы отопления, по нескольку дней не бывает воды и света, а ремонтные бригады коммунальных служб и этот дом срослись, как сиамские близнецы. Строение находится в списке подлежащих капитальному ремонту. Смета посчитана, подрядчик определен, но вода в доме так и течет по трубам родом из СССР.
И вот сейчас бульвара Лепсе не станет. Средства на переименование улицы и демонтаж памятника революционеру и профсоюзному деятелю былой эпохи изыщут в местном бюджете, там же, где не смогли найти денег на капремонт.
Последнее — дело не срочное, 30 лет терпели и еще потерпят. Вера в неисчерпаемый ресурс советской инфраструктуры столь же сильна, как и вера в необходимость срочной декоммунизации украинского общества.
Прошлое металлическими табличками слетит с фасадов домов. На них засверкают новые названия — Бульварная улица или Высоковольтный бульвар, как было до 1963 года. Память об известном коммунисте покинет улицы, но останется замурованной в стенах домов. Трубы будут лопаться и вновь лататься.
Через декоммунизацию прошли почти все восточноевропейские и балтийские государства. Она, безусловно, нужна и Украине. Безвкусные и безыскусные памятники советским вождям, повторяющиеся названия улиц могут и должны исчезнуть или превратиться в музейные экспонаты. Память о прошлом, которое оскверняет настоящее, никому не нужна.
Большинство украинцев едва ли находят место в памяти для многократных Воровских, Давыдовых, Шлихтеров, Дзержинских и Орджоникидзе. Местные власти своими решениями и раньше меняли названия улиц и демонтировали памятники. Но сейчас это хотят сделать по указке сверху, в принудительном порядке. Что не только незаконно, но и не вписывается в анонсированную децентрализацию: если регионам не дают права определять названия городов и улиц, то доверят ли им деньги?
Три часа скуки и унижения и ты допущен к проезду.
Максимильяновка, один из контрольных пунктов на линии разграничения с украинской стороны. В сторону Донецка стоят две очереди: в одной около 180 легковых автомобилей (сбился со счёту), в другой 24 автобуса (сосчитал точно).
Общее время стояния в очереди 2.5. часа. Время проверки – 15 минут. Люди говорят, что это далеко не рекорд – бывает и четыре часа простоя. А граница закрывается в 18-00. С другой стороны, т.е. из Донецка, выстроились две такие же очереди: 19 автобусов и 104 легковушки.
Количество террористов в нашем автобусе – ноль. Замечены: три шахтёра, которые ездят на работу, два студента – один живёт в Красноармейске, а учится в Донецке, другой наоборот, медсестра из Селидово, которая работает в донецкой ОЦКБ, женщина из Горняка, досматривающая старую мать в Донецке и множество пенсионеров и детей. А также две скорые, вызванные прямо на блок-пост, поскольку кому-то стало плохо.
Кстати, пенсионеры ездят часто не только для того, чтобы снять пенсию (в Донецке не работают банкоматы). Но и чтобы купить продукты, которые вследствие блокады в Донецке стоят дороже на 30-100%.
Есть ли на пункте пропуска туалеты? Нет. Можно ли купить воду, если не взял с собой в дорогу? Нет. Холодно ли в автобусе, из-за того, что водитель глушит двигатель, дабы сэкономить топливо во время стояния? Да. Тяжело ли стоять старикам, потому что рейсов стало меньше и не все едут сидя? Однозначно. Я тоже ехал стоя (своё место уступил) и было тяжело даже мне, в 31-то год.
Каждая история и судьба вплетались в городской ландшафт; когда один достигал своего конца, другой выходил на старт. Кто-то мог уехать на долгие годы, о возврате не поручась: но даже не возвращаясь, знал - он его вечная часть; город стал огромной копилкой, хранилищем тишины - он берег все слова, что не сказаны, но суждены.
У этой истории не будет ни дна, ни конца - сама мысль об этом глупа. Мой город - как яйцо, у которого уже треснула скорлупа. Скоро появится новое, и оно тоже со временем станет меняться и превращаться; но мое место всегда останется, оно должно оставаться - это словно поездка на чертовом колесе: сколько бы ты не увидел там, наверху, придется спускаться, возвращаться к жизни на одной из доступных высот. Настанет и мой черед.
Можно представить, какой шум бы поднялся, если бы аналогичное решение было принято в России после бегства Януковича из Киева. Одними санкциями дело бы не ограничилось - наша страна моментально стала бы изгоем. Однако действия королевства сейчас все по большому счету одобряют. Ещё бы: ведь нестабильность в Йемене усилит волатильность на нефтяном рынке. Сам Йемен добывает мало - всего две десятых процента от мирового объёма, однако его территория омывается Баб-эль-Мандебским проливом. Через него каждый день проходят миллионы баррелей нефти из саудовских месторождений на средиземноморские НПЗ. Эр-Рияд защищает свои геополитические и финансовые интересы, это все понимают и не вмешиваются.
Но позвольте, разве Украина не входит в сферу геополитических интересов Москвы? Это наш ближайший сосед, от стабильности в этой стране зависит безопасность России. Почему же тогда откровенно мирные попытки Кремля повлиять на урегулирование ситуации встречали и встречают столь резкое отторжение со стороны Запада? И почему Януковича международное сообщество призывает судить чуть ли не в Гааге, а к аналогичным призывам йеменского президента, оказавшегося в такой же ситуации, прислушивается с пониманием?
Ответ на этот риторический вопрос одновременно прост и сложен. Современная геополитическая система, сложившаяся после распада СССР - по сути однополярна. Попытки сторонних государств претендовать на значимую роль вызывают понятное недоумение у США и их сателлитов. Однако история показывает, что долго такая ситуация не может продолжаться, ведь однополярная система неравновесна. Осталось понять, кто встанет на другой полюс. А вы как думаете?
СБУ задержала оператора сепаратистского телеканала «Новороссия ТВ». Эта новость в ТОП-5 украинского «Яндекса» сегодня.
Ну теперь-то победа близка, друзья мои. Ведь задержанный не просто какой-то абстрактный мужик, который носился с камерой за зарплату в 2000 гривен. Он, как следует из сюжета, «неоднократно снимал репортажи с участием главарей террористических групп, действующих в Донецкой и Луганской областях.». Стало быть, воздухом дышал с ними одним. Сепаратистским!
Такими темпами мы можем приблизится к задержанию, например, секретарши кого-то из лидеров самопровозглашенных республик. Надо понимать, она не просто близка к телу своего руководителя как никто, но и, чем чёрт не шутит, могла ему неоднократно готовить кофе, стимулируя сепаратистские мысли в его террористической голове.
Однажды такие точечные спецоперации наверняка приведут нас к значительному продвижению в деле подавления анти-государственного мятежа и отражению российской агрессии. А может и Крым вернем.
Кстати, задержанный-то, небось, или россиянин или из какого-то неблагонадежного юго-восточного региона… а нет… из Хмельницкой области. И задержали там же…
О-о-о-о-о, так у нас тут на лицо ещё и «зрада»… Дожили… Новороссия в Хмельницкой области!? Что делать, друзья? Что дальше?
6 марта на внеочередном Конгрессе ФФУ избран новый глава украинского футбола. С поста президента Федерации футбола Украины (ФФУ) наконец официально уволен Анатолий Коньков, который официально находился в отпуске, на его место сядет Андрей Павелко, представляющий интересы Днепра и Динамо.
Голоса делегатов Конгресса распределились прогнозируемо: 122 голоса из 137 получил Павелко, Игорь Коломойский набрал 8 голосов, а Ярослав Грисьо - на один голос меньше.
Григорий Суркис считает, что "это первые демократические и прозрачные выборы в Украине", таким образом ставя под сомнение все выборы, которые были ранее. Не только туго догоняющего Анатолия Конькова, который был единственным кандидатом на пост, но в том числе и свои собственные.
Андрей Павелко сходу заявил о децентрализации органов футбола и обозначил так называемую жесткую позицию по региональной федерации Крыма. Что именно он собирается предпринимать по этому поводу остается пока загадкой.
Игорь Коломойский, который оказался на выборах конкурентом своего протеже, выступил за уравнивание бюджетов клубов, ликвидацию украинской футбольной Премьер-Лиги и уменьшение зарплат игроков во время АТО.
Женя Тимонова в своей программе "Всё как у зверей" тронула весьма неоднозначную тему - вопрос патриотизма. На самом деле чуть притянуто за уши, потому что речь все-таки про альтруизм и самопожертвование, что имеет определенное распространение в животном мире, но не есть патриотизм. Послушать и почитать познавательно, но выводы делайте самостоятельно.
* * *
Сегодня мы снова на древней прародине человечества. И в этот раз это кафедра Антропологии Московского университета. Потому что именно здесь обитает мой сегодняшний соведущий Гейдель, Человек Гейдельбергский, непосредственный предок Homo Sapiens.
Гейдель, у нас вообще – голова, и поэтому расскажет нам сегодня массу интересного про нас самих.
Например, почему мы такие альтруисты, какие инстинкты нас заставляют быть патриотами и как нами управлять с помощью всякой гадости.
Способность жертвовать собой – это не только человеческая черта. Животные тоже так умеют. Вот. Например, пчёлы без разговора отдают свою жизнь, защищая улей, потому что, ну как всем известно, каждый укус пчелы смертелен, но только для неё самой.
У муравьёв рода camponotus, вообще есть свои солдаты камикадзе: они в бою, защищая муравейник, умеют так напрячь брюшко, что буквально взрываются, заливая противника клеем, и таким образом вынуждая склеить ласты вместе с собой.
Одним словом: альтруизм, а взорвать себя – это акт экстремального альтруизма, он для животных, ну, в общем, достаточно обычное дело.
Итак, что же такое на самом деле кредит МВФ и как он отразится на обычных украинцах?
Как всегда, немного занимательной арифметики. Проведя в 2014 году общество через эпопею «дадут-не дадут», за которой украинцы следили внимательнее, чем за эфирами Х-фактора, украинское правительство тогда радостно провозгласило, что МВФ даст Украине кредит в размере $17,4 млрд. Якобы, это единственный шанс для украинской экономики, и те шаги, на которые пошли ради кредита, это всего лишь временное «затягивание поясов», светлое будущее уже маячит на горизонте…
Донецк. Три истории с многострадального Октябрьского, от разных людей.
Человек развелся с супругой, великодушно оставил ей жилье и начал обустраиваться с ноля. Несколько лет строил хороший дом в приличном районе (на том самом Октябрьском), всю душу вложил и все деньги до копеечки. Только достроил - и тут началось. Сил оставить дом даже в разгар боев он в себе не нашел.
Пару недель назад, до перемирия, выскочил на пять минут за водой. В этот момент - прямое попадание в дом. Восстановлению больше не подлежит...видимо, как и психическое состояние хозяина(
Второй мужик тоже возвел коттедж и воплотил давнюю мечту - сделал камин. Строители там что-то намудрили, в итоге дымоход получился непропорционально длинным и торчал, испортив всю красоту. В ходе недавнего обстрела снаряд, который должен был разнести крышу, врезался в злополучный дымоход)
Дымоход разнесло к щебеням, крышу повредило незначительно. Приехали ребята из батальона, зафиксировали разрушения, пообещали подсобить с шифером. Хозяин теперь радуется, как дымоход его спас)
Третий знакомый обнаружил, вернувшись из отъезда, что в кухне у него дома застрял снаряд.
Не раз и не два уже писано на Говорит Донецк о репрессиях в отношении украинских медиа, чье освещение событий расходится со спущенной из Киева директивой.
Да и сам наш ресурс угодил под раздачу, лишившись не только своего привычного адреса. И вот теперь приходят нехорошие вести и из столицы Украины.
"Телекритика опубликовала статью про газету "Вести". Ниже - мой ответ на эту статью. Я его уже отправил Наталья Лигачевой. Публикую и здесь", пишет у себя в Фейсбуке главный редактор газеты Вести Игорь Гужва.
"Ничто не совершенно в этом мире. В том числе и газета «Вести». Всем есть куда расти. Всем нужно проводить работу над ошибками и заниматься саморазвитием. Поэтому я всегда готов с благодарностью выслушивать критику в адрес нашей газеты", продолжает владелец холдинга Вести Масс-Медиа, чьи издания прошли через целую цепочку репрессий и экзекуций, устроенных текущими властями.
"Однако для меня важно кто критикует «Вести». Имеет ли он на это моральное и профессиональное право. Поэтому извините, но я не готов выслушивать и как то комментировать то, что пишет о газете Телекритика и ИМИ", продолжает Гужва.
Телекритика после Майдана сыграла и продолжает играть крайне деструктивную роль в журналистском сообществе. Она насаждает нетерпимость к чужому мнению, делит журналистов на правильных и неправильных, исходя из их гражданской позиции.
Телекритика поддерживает гонения на «неправильные» СМИ со стороны чиновников, силовых структур или истеричных сообществ в социальных сетях. Телекритика активно защищает право власти на репрессии против медиа, если они кому то кажутся недостаточно патриотичными.
Поэтому, по моему глубокому убеждению, Телекритика не имеет никакого морального и профессионального права давать оценки каким-либо СМИ или журналистам.