Взгляд на Особую республику от московского дончанина

В Донбассе продолжается хрупкое перемирие, а в Минске — мирные переговоры. Парламент Украины принял закон об особом статусе неконтролируемых Киевом территорий, что является робким, но все же знаком начала политического урегулирования. При этом идут бои, постоянные артиллерийские дуэли, и каждый день — жертвы среди мирного населения.

Появляются ли сейчас какие-либо признаки будущей мирной жизни? Кто и чем управляет в Донбассе? - задается вопросом дончанин Виталий Лейбин, который ныне возглавляет в Москве редакцию Русского Репортера.

— Мы идем по Донецку, там люди с колясками, какие-то магазины работают, жизнь в общем. Смотрят на нас, как на привидения. Идешь и думаешь, посидели бы вы здесь месяц в подвале, так же бы выглядели, — рассказывает медицинский работник Наташа в бомбоубежище строительного техникума в Ясиноватой, она здесь со взрослой дочерью и совсем маленькими дочкой и внучкой. Уже после начала перемирия город все еще находился в эпицентре артиллерийской перестрелки между батальоном «Восток» ДНР и силами АТО.

Это бомбоубежище все еще полно: дети, в том числе младенцы, больные пожилые люди. Одна женщина после операции на сердце, ей нужны лекарства. Дети почти месяц в подвале, им нужен витамин D. Здесь есть те, кто потерял дом и похоронил всю семью. Еще в конце июля была машина, которая могла довезти тела до кладбища, потом тела закапывали прямо в центре города как придется. Всем здесь нужна какая-то правда и надежда. Пожилой мужчина просит газет, но разве в них можно найти ответы? Мы, журналисты, и сами не знаем, что ожидает Донбасс.

Перестрелки продолжаются и сейчас, военные специалисты это называют «выравниванием линии фронта», которое всегда сопровождает попытки перемирия. Иными словами, пока стороны не разведены на достаточное расстояние, продолжают гибнуть мирные люди. Технически это может означать только то, что в большинстве точек будут отведены именно украинские войска. Например, сепаратисты отойти от аэропорта в Донецке не могут. Ну, то есть могут, но точно не захотят — это означало бы сдать город, отступать особо некуда. Это и объясняет тот факт, что украинская армия начинает выводить свои подразделения из целого ряда маленьких поселков.

По вечерам по Киевскому проспекту в Донецке идут танки, чтобы стрелять в аэропорт, где еще стоят украинские войска (сами дээнэровцы, правда, поголовно уверены, что там польские и американские советники, иначе не могут объяснить упорство обороны).

Обратно летят ракеты «Градов» и попадают главным образом по жилым кварталам. Люди, узнав о перемирии, с удовольствием и какой-то почти иррациональной надеждой возвращаются по домам, где, весьма вероятно, приходится прижиматься к полу, чтобы случайные осколки не убили через окно. Постоянные звуки обстрелов почти для всего Донецка привычны и даже не очень пугают, но когда выезжаешь из особых зон в обычный мир, где, например, есть дискотеки и люди запускают петарды, это ничего кроме гнева и презрения не вызывает:

— Езжайте в Донецк, там салют можно слышать каждый день!

Собственно обстрелы, артиллерийские дуэли являются основной приметой этой войны. Лобовые столкновения живой силы — редкость. На самом деле с обеих сторон не так много подразделений, способных убивать людей, глядя им в лицо, хотя, конечно, тех, кто уже потерял боевых товарищей, дома, родных, все больше, а значит и ненависти все больше. Заставить украинцев воевать друг с другом — дело, вообще-то, не очень простое, но это получилось. Лучший метод оказался в том, чтобы стрелять по «огневым точкам противника», а не в людей. Чаще всего, впрочем, артиллерия бьет и ракеты летят куда угодно, но не в противника: в гражданские объекты, инфраструктуру, жилые дома. Украинские военные в частных разговорах, пытаясь объяснить стрельбу по жилым кварталам, жалуются на отсутствие грамотного наведения и управления войсками, а мирные жители в бомбоубежище Ясиноватой, как и везде в Донбассе, считают, что это и есть реализация целей войны.

— Они, как те обезьяны: «ничего не вижу, ничего не слышу». Нас тут просто истребляют, а миру наплевать. И понятно, нас давно наши дебильные правительства, — и это, и прошлое, и позапрошлое, — уже давно продали с потрохами, продали американцам за землю и сланцевый газ и еще неизвестно за что. Нас, нашу землю. Люди им не нужны, нас поэтому и убивают или выгоняют, — объясняют мне суть войны в бомбоубежище, почти хором, почти плача.

Это самая распространенная среди сторонников ДНР версия происходящего — люди хотят объяснений абсурду, и для этого лучше всего годятся конспирологические версии. Но отмахиваться от них как от российской пропаганды было бы неверно. Успехи украинской армии периода активизации АТО как раз объяснялись не тем, что города были взяты штурмом, а тем, что в результате интенсивных обстрелов сепаратисты были вынуждены отступать из опустевших и разрушенных городов, лишенных света, воды, поддержки населения. Так было в Славянске, так почти случилось в Луганске. Поражения украинских войск на последнем этапе войны были связаны, как прямо говорят в руководстве самопровозглашенной ДНР, с участием относительно небольшого количества российских войск «в отпуске», которые, однако, привнесли большую точность артиллерийских ударов, уничтоживших прорывы украинских войск и элементы боевого порядка. Обе военные тактики, — и украинская, и донецко-российская, — очевидно подразумевают страх и смерти среди масс мирного населения.

Ясиноватая, Донецкая область. Бомбоубежище в подвале Железнодорожного техникума. Больше месяца здесь живут женщины, дети, старики. Город до сих пор обстреливают

Мирных людей и сейчас не очень утешает то, что объявлено перемирие и фронт «выравнивается». Еще в конце недели над Ясиноватой пролетело нечто, что местные приняли за ракету комплекса «Точка-У», и начавшие выходить наружу мирные жители снова попрятались в подвалы. А некоторым и уходить некуда: одна женщина сюда переселилась из дома возле Ощадбанка («сберкассы», как здесь его по старинке называют), буквально насквозь прошитого «Градом». С горящего потолка капала смола, капала на шестимесячного младенца. Иногда люди выходят наверх подышать, посмотреть, откуда летят мины и ракеты, надо выходить и за водой к колодцу, и подогреть еду на костре. Тут почти за месяц бомбежек выработались свои приметы и правила, способность по звуку определять, далеко ли ложатся снаряды и на какой стороне здания относительно безопасно.

***

В Донецке, несмотря на то, что бой за аэропорт продолжается и почти каждый день гибнут мирные граждане, жизнь как-то налаживается. Люди возвращаются, «правительство» ДНР обещает открыть школы и вузы 1 октября. Скорее всего, система образования в какой-то мере заработает, есть школы, куда учителя уже вернулись. Многие, правда, не видели все лето зарплаты, то есть деньги можно было бы получить на территориях, подконтрольных Киеву, но не всем удается пробраться через блокпосты и бюрократию. Так называемая ДНР, в свою очередь, обещает повысить выплаты и платить пока наличными, но факт остается фактом: на сегодня учителя, в основном, без денег. В Луганске уже работают шесть городских школ, восстанавливаются коммуникации. Была перепалка между Донецком и Киевом по поводу программ обучения в школах, в которой обычные учителя оказались крайними. «Правительство» ДНР поспешило объявить о переходе на российские программы обучения, что вызвало гнев в украинском министерстве образования, где сочли, что учителя, которые будут в этом участвовать, станут предателями. На самом деле, и это единственный реалистичный вариант, обучение будет продолжаться по привычным программам, единственное, чего требует самопровозглашенная республика, — «внимательнее» относиться к преподаванию истории. По местным каналам сейчас «министры» ДНР отчитываются о планах и успехах буквально каждый день, основная тема — социалка. Обещаний много. В том числе по выплатам пенсий там, где украинские перечисления не осуществляются. Но пока мало кто эти деньги получил.

Зато «правительства» ДНР и ЛНР активно заняты распределением российской гуманитарной помощи и пробуют начать управлять мирной жизнью. Однако проблема в том, что система управления завязана на Киев через финансы и зарплаты, поэтому непонятно, кто и чем управляет — приказывают и те, и те. Для малого и среднего бизнеса ДНР и ЛНР объявили налоговые каникулы на время войны, но в реальности многие страхуются. Какую-то налоговую отчетность ведут и для украинских властей, да и на месте требуется «социальное партнерство», какие-то договоренности с людьми из «ополчения», потому что в худшем случае могут прийти вообще уже непонятно кто с автоматами и все отобрать.

Социальное партнерство обычно означает либо пожертвования в форме продуктов или лекарств, либо какие-то деньги. Иными словами, в отсутствие собственной налоговой системы ДНР через отдельные подразделения берет какие-то налоги натурой.

Гуманитарная помощь распространяется не только из больших российских конвоев, но и из многих других источников. Есть российский, но нейтральный, не связанный с воюющими сторонами Фонд землячества Донбасса. Есть очень большие объемы грузов от Гуманитарного штаба Рината Ахметова.

Все эти потоки гуманитарки успешно доходят до больших городов, но редко попадают туда, где нужнее всего, где бои продолжаются или только что закончены. В ту же Ясиноватую гуманитарная помощь почти не доходит. Что-то привозит тот же воюющий здесь «Восток» — крупу и памперсы, и совсем маленькими порциями — волонтеры. Знакомая группа водителей, которая зарабатывает на рискованном труде — возит иностранных журналистов по самым горячим точкам региона, — договорилась передавать 30% своих доходов особо нуждающимся: например, в такие бомбоубежища, как в Ясиноватой, другие горячие точки.

— Проезжайте, но вы сегодня из Ясиноватой не выедете, — говорит нам боец ДНР на въезде в город. Там как раз начинался бой.

Бой там и продолжается с переменным успехом. Выехать все же оказалось можно, правда, не по основной дороге, где шел бой и падали мины, а через насыпь на железной дороге, которая была сделана для танков. Мой опыт путешествия по Донецкой области в последние три месяца подтверждает, что настоящая блокада — редкость. Так, в июне, когда, по всем сообщениям, Славянск был в осаде, туда можно было проехать в обход всех блокпостов украинской армии, по той же дороге ехали машины с продуктами, частный транспорт. Потом было много мест, куда на протяжении недель нельзя было добраться, но не потому, что было создано плотное окружение, а из-за обстрелов. В эти дни героическими стали простые профессии: например, логистические машины магазинов и аптек. Под обстрел нельзя ехать ни за какую зарплату, но многие ездили, пока было возможно — потому что это нужно людям.

***

Особый класс «обычных героев» — это те, кто помогал эвакуировать людей, прежде всего женщин и детей, из мест боев. Такие герои, например, Натали Киркач из Святогрска, доктор Лиза и многие другие. Обычно они соблюдают политическую нейтральность, потому что требуется проезжать через все виды блокпостов и обычно удается договариваться со всеми. Большинство людей, даже с оружием, с обеих сторон на этой войне, несмотря на грязь, ненависть и чудовищную манию преследования, по-человечески адекватны в ситуациях, когда речь идет о спасении детей. Собственно, если бы не группы волонтеров, в маленьких городах под обстрелом выжить вообще было бы невозможно.

Ясиноватая, окно у запасного входа в бомбоубежище, куда попал снаряд

Анна, руководитель общежития в Иловайске, сначала помогала беженцам из Славянска, а потом занималась эвакуацией и местных «мам и деток», когда начался ад. Волонтер Виктория провела 23 дня в подвале частного дома, в который все время летели осколки, но сейчас находит возможность помогать тем, кто остался вообще безо всего — эти люди временно живут в уцелевшем ДК. Помощь туда доходит со скрипом, не хватает детского питания и лекарств, волонтеры сами едут за помощью в Донецк или Харцызск.

— Где воду берем? На макеевской трассе колодец, а колонки давно не работают. Еще нам воду привозят пожарные раз в неделю. А еще газа нет, говорят, что начали чинить газопровод, — рассказывает Наташа из подвала в Ясиноватой, — но только что здесь опять что-то бахнуло.

— А как вы без света столько дней? Что делали, как время проводили? Какие-то развлечения?

— Вот дети орут — вот это развлечение. А еще вышел на улицу и слушаешь, где бахнуло. Развлечение уморительное, — горько иронизирует Наташа.

Здесь в бомбоубежище охотнее спрашивают, что там наверху, чем рассказывают про ужасы бомбежек.

— Пусть бы уже как раньше. Было плохо, но люди как-то жили, брали кредиты, обустраивались. Теперь все сгорело. Как было уже не будет.

— Ну пусть хоть какая-то жизнь. Теперь лишили всего. Даже при этом Януковиче было лучше, чем при Порошенко с его АТО.

— Да при чем тут Порошенко, Янукович? Просто у нас вообще нет правителя, нет того, кто соединил бы, организовал. Непонятно что происходит.

— Притащить бы сюда за шкирку наше долбаное правительство. Чтобы здесь посидели с нами, поготовили себе жрать на костре. Динозавры в мезозойскую эру, наверное, были цивилизованнее, чем люди, которые сидят в парламенте, — бомбоубежище возмущено, но выхода гневу нет.

Нормальная жизнь невозможна, пока нет уверенности в том, что власть есть и будет, что она станет заниматься своим делом — заботиться о благоденствии и безопасности своего народа. Сначала многие видели выход в одном направлении — «в Россию», но уже все поняли, что этого не будет. Поэтому сейчас люди под бомбами в Ясиноватой — это граждане Украины, они хоть и проклинают Порошенко и иже с ним, но проклинают как своих правителей. И это один из парадоксов настоящего момента: перспектива жить в Украине при условии явной и ничем не прикрытой ненависти и страха перед киевскими властями и армией.

В Славянске, после его освобождения украинскими войсками, я видел, как во дворе пенсионерки по-прежнему отчаянно ругали киевские власти, но уже от них доставалось и «ополчению»: за то, что бросили, за то, что допустили голод и обстрелы, за то, что стреляли из жилых кварталов. А на освобожденных территориях была уже украинская гуманитарная помощь и быстро появилась власть — и все занялись привычными делами. Для мирных жителей любой мир и любая стабильная власть лучше войны и анархии.

А в Ясиноватой украинская власть продержалась недолго.

— Зашли непонятные, знаете, как обкуренные, окружили, автоматы вверх, — хором рассказывают Наташа, Валентина и другие обитатели подвала. — Мы встали, думали, что сейчас положат всех. Дети орут, никуда не выйти — в кольцо взяли. Минут пять–семь мы с ними стояли. Потом принесли четыре баклажки воды закупоренной и ушли. А потом, когда собирались уезжать, повернули башню танка, лупанули по запасному выходу и уехали.

Я видел этот запасной выход: разбитые дверь и окона, а в окне зачем-то выставлен портрет Тараса Шевченко. Как икона — защитник против снарядов?

***

И в Иловайске, «втором Сталинграде», я тоже не встретил людей, которые с какими-то элементами сочувствия относились бы к украинским солдатам и батальонам — слишком много местные здесь пережили, чтобы сочувствовать тем, кого считают врагами. А может быть, кому-то сейчас и неловко, что принимали помощь от Нацгвардии. Здесь много погибло солдат — обычные парни, навсегда прерванная молодость. С точки зрения украинской армии, здесь случилась военная катастрофа.

Многие говорят о предательстве, но, скорее всего, это эффект усиления самопровозглашенной ДНР российскими «отпускниками» и еще одно подтверждения тезиса о том, что прорывы на этой войне не работают.

Во дворе иловайской школы, где стоял батальон «Донбасс», разбитые автобусы и машины батальонов, неприятный запах — такое чувство, что еще остались прикопанные тела павших, как в фильмах ужасов, — рои каких-то насекомых. Сама школа пострадала не сильно, выбиты окна, но стены не разрушены, по этим коридорам еще долго будут ходить призраки, я не знаю, как здесь теперь учиться и чему. На первом этаже желтая табличка «Кабiнет захисту Вiтчизни» — и лучше бы здесь учили спасению людей и милосердию, чем войне.

Иловайск, который уже прозвали «вторым Сталинградом». Некоторые дома разрушены до основания

В этой школе во время боев, — но до тех дней, когда погибла большая часть бойцов «Донбасса», — работал украинский фотограф Максим Дондюк, которому неприятно было слышать рассказы о ненависти к украинским войскам местных жителей даже в моем мягком пересказе:

— Когда мы пришли, местные к тому времени две недели ни разу не выходили на поверхность. Многие жители были напуганы и боялись, что их сейчас убьет «Правый сектор». Когда мы приносили им еду, сладости, воду, они просто плакали. Бойцы не выгоняли их из подвала, — там дети и старики, — а сами были под обстрелами на других этажах, где погибнуть вероятнее. И нас обстреливала не украинская армия, а дээнэровцы. И все соседние дома были уничтожены именно ими, — говорит Дондюк.

Иловайск — место неудачного прорыва украинских спецбатальонов — был под двойным огнем. «Донецкая» часть города, за железной дорогой, была занята украинскими войсками и обстреливалась «донецкими», другая — украинскими «Градами». Город попал под перекрестный огонь, осколки ракет тут валяются, как обычный мусор, по обочинам. Здесь почти не осталось зданий, куда бы ни попала ракета или осколок.

***

Мирные жители Донбасса дезориентированы, хотят прежде всего мира, любой нормальной жизни, и, в общем-то, любой власти, хотя прямо об этом никто и не скажет. Власть Киева ненавистна, но оттуда приходят или не приходят зарплаты и пенсии. Власть самопровозглашенной ДНР воспринимается как военная; иногда как распределитель гуманитарной помощи; она может позвать волонтеров на субботник, может дать оружие, если сил уже нет держаться; она может что-то показать или не показать по ТВ; она может арестовывать и ловить диверсантов или тех, кто на них похож. Но чтобы наладить мирную жизнь все равно приходится пользоваться украинскими структурами управления — других нет. И пока финансовая система общая, перехватить управление невозможно.

— Власть ДНР и ЛНР еще и непонятно чья, вроде местная, но много и россиян было. А если это не российская власть, то в чем смысл? Последняя перестройка управления привела на позиции министров вроде как своих, но их мало кто знает. Серьезных людей, известных городу, там немного, — говорит донецкий предприниматель, который сам пытался сотрудничать с «органами власти» ДНР.

Попытка «позвать во власть» и в управление «народными республиками» людей более или менее толковых пока не работает — непонятно, в какой компании можно оказаться и чья власть будет через неделю.

Но при этом нельзя сказать, что в Донецке не с кем вести диалог, кроме вооруженных людей. Более того, для мира и «Донецкой народной республике», и Киеву придется вести диалог с широкой общественностью. А это и герои-благотворители, и местный бизнес, работающий в героических условиях, и врачи, которые не бросили свой пост даже под обстрелами, и учителя, и преподаватели, и директора заводов, которые работали, пока могли, до последнего. Накануне перемирия многие независимые общественные группы Донбасса пытались обратиться к украинской интеллигенции с просьбой об общих миротворческих усилиях. «Вам говорят, что в результате АТО, в результате бомбежек городов Донбасса средствами тяжелой артиллерии и авиации гибнут только террористы и интервенты. Это ложь! Мы, мирные жители Донбасса, представители общественных и благотворительных организаций, инженеры и рабочие, учителя и медики, журналисты прямо свидетельствуем, что это не так. Гибнут ваши и наши братья и сестры», — говорилось в обращении «Гражданской инициативы Донбасса» накануне перемирия.

***

В Иловайске, где еще недавно была линия фронта, стоит большой белый крест. Фломастером написано: «Они защищали Иловайск. Август 2014. Махмуд. Лапа. Одесса. Скляров». Один из погибших бойцов — точно совсем местный, иловайский, его фото тут же у свежего деревянного креста и братской могилы, украшенной гильзами. Власть в Донбассе сейчас — не больше, но и не меньше, чем право почтить память хотя бы части своих павших.

Ну а мир на эту землю придет не раньше, чем по обе линии фронта люди научатся горевать обо всех погибших, с обеих сторон.

Отсюда

вКонтакте | в FaceBook | в Одноклассниках | в LiveJournal | на YouTube | Pinterest | Instagram | в Twitter | 4SQ | Tumblr | Telegram

All Rights Reserved. Copyright © 2009 Notorious T & Co
События случайны. Мнения реальны. Люди придуманы. Совпадения намеренны.
Перепечатка, цитирование - только с гиперссылкой на https://fromdonetsk.net/ Лицензия Creative Commons
Прислать новость
Reklama & Сотрудничество
Сообщить о неисправности
Помочь
Говорит Донецк