Евгений Халдей: он видел Победу

Формальным поводом для написания этого материала стала пусть и не вполне круглая, но все же знаковая дата в истории человечества – 1 октября 1946 года была поставлена точка в Нюрнбергском процессе, на котором в качестве свидетельств преступлений фашистов использовались снимки нашего земляка.

Знаменитую фотографию, где красноармейцы водружают Знамя Победы над поверженным Рейхстагом, видели все. О том, что этот снимок сделал Евгений Халдей, помнят любители истории. Но лишь единицы знают, что Евгений – уроженец Юзовки.

Увековечить память о нашем выдающемся земляке – такую задачу поставил перед собой другой известный донецкий фотохудожник и фоторепортер Александр Витков.

Ровесник революции

Евгений Халдей родился в один год с событиями, которые поставили точку в многовековой истории Российской Империи и провозгласили создание на ее руинах нового государства. Все «прелести» крушения устоявшегося лада будущий всемирно известный фотокор познал еще в младенчестве. Пуля черносотенца, одного из участников еврейского погрома, убила мать Евгения, закрывшую сына своим телом. Годовалый младенец отделался тогда царапиной, а позже, отвечая, в каком году получил первое ранение, отвечал, что в 1918-м, чем вызывал оторопь и недоверие у собеседников.

Воспитанием Жени Халдея занималась бабушка. Как знать, может быть, именно она заронила в нем ту особую наблюдательность к картинам окружающего мира. А пока, совсем молодой парнишка, он экспериментирует с фотопленкой, самодельными камерами, первыми любительскими фотографиями. История сохранила предание, что свой первый объектив Халдей сделал сам – из стекол бабушкиных очков.

Позже в руках Халдея оказалась первая камера, советский «ФЭД», а с ним пришло и первое место работы – фотокорреспондентом газеты «Социалистический Донбасс».

Хронограф первых пятилеток

Тридцатые годы прошлого столетия. Советский Союз занят созданием собственной индустрии. Уже всем ясно, что страна находится накануне большой войны, а значит, надо ударными темпами развивать экономику, становиться крепче, богаче, сильнее.

Работая днями и ночами, часто с риском для жизни, иногда неоправданным, жители городов и сел строили новую страну. В памяти и истории остались имена Алексея Стаханова, Паши Ангелиной, Никиты Изотова. Остались имена, но, вероятно, стерлись бы их лица, если бы не такая же – на износ – работа молодого фотокора «Соцдонбасса» Евгения Халдея, который сохранял на своей пленке тех, кто трудился на стройках, на шахтах, в полях.

Упорство и талант Халдея не остались незамеченными. Через некоторое время он получает приглашение в Москву – работать в ТАСС, главном информационном агентстве тех лет.

22 июня ровно в 4 часа…

В 1941 году страна отмечала столетие со дня гибели М. Ю. Лермонтова. По этому случаю в родовом поместье поэта, городке Тарханы, состоялись памятные мероприятия. Туда и отправился в субботу, 21 июня, Евгений Халдей. А в воскресенье он был уже в Москве, где, как и все, узнал: война. Скоро с обращением к стране выступит заместитель Совнаркома Молотов. В этот миг Халдей, не раздумывая, движимый исключительно своим репортерским чутьем, выбегает на улицу и делает снимок, который принесет ему всемирную известность: москвичи с тревогой смотрят на черные громкоговорители на уличных столбах. Это важнейшая особенность фотопочерка Евгения Халдея: на его снимках – всегда живые люди, с настоящими эмоциями и переживаниями.
Это было в первый день, а на следующий фотокор пришел в редакцию и попросился в командировку на фронт. Запросил побольше пленки. «Зачем? – удивились в редакции, – ведь война закончится через две недели…»

Военными дорогами

Все 1 418 дней войны Евгений Халдей – на передовой. Он снимает Мурманск, окрестности которого утюжит фашистская авиация. Он сам летит в боевое задание вместе с бомбардировщиками, делая бесценные кадры, высунувшись в окно бомболюка. На его снимках – простые солдаты и военачальники, партизаны и разрушенные города. Горе людей, потерявших мирную жизнь, и радость победителей. Все те чувства и переживания, которые так легко понять сегодня, находясь в Донбассе. Удивительно, но спустя почти 75 лет фотоснимки нашего земляка заговорили на его малой родине новым языком: современным, острым, актуальным.

Одну то ли историю, то ли легенду о войне Евгений Халдей любил рассказывать сам. О том, как встретил в Мурманске одиноко бредущую, уставшую старушку. Его так поразило выражение горя и тоски на ее лице, что он не удержался от того, чтобы не сделать снимок. «Зачем ты меня фотографируешь такой?! – возразила женщина. – Ты сними нас радостными, после нашей победы!» – «И тогда я поклялся, – вспоминал Евгений, – дойти до Берлина и сделать там победную фотографию».

Знамя над Рейхстагом

Эту фотографию знают все. Не только в бывшем СССР, но и во всем мире. Снимок Евгения Халдея, как сейчас сказали бы, постановочный. Все последние дни войны он носил с собой, обмотав вокруг тела, красное полотнище. Наконец Рейхстаг взят. Тогда вместе с группой красноармейцев Халдей забирается на крышу поверженного символа фашистской Германии и фотографирует Знамя Победы.

Где-то на горизонте дымит Берлин, еще не закончились бои на некоторых улицах, но победная точка – вот она, полощется алым стягом, знаменуя, что самое страшное уже позади. Впереди – мирная жизнь.

Снимок постановочный. Но как же дорого обошлась эта постановка стране, миру, Евгению Халдею…

Летописец победы

Халдей запечатлел еще ряд событий, связанных с Победой в Великой Отечественной войне. Это и Потсдамская конференция стран-победителей, и Нюрнбергский процесс, справедливый финал для всех приспешников фашистской идеологии, аналог которого неизбежно состоится в будущем для современных нацистов. Именно там, в Нюрнберге, основатель военной фотожурналистики Роберт Капа в знак признания заслуг и таланта Евгения Халдея подарил советскому фотографу свою камеру Speed Graphic.

А еще был знаменитый Парад Победы. Классикой фоторепортажа стал его снимок полководца

Георгия Жукова, парящего – именно парящего – над Красной площадью на белоснежном скакуне.

Память о мастере

Евгений Халдей никогда не забывал свою малую родину – Донецк. По мере возможности он регулярно посещал наш город, устраивал тут свои персональные выставки. Не только профессиональное братство, но и действительно крепкая мужская дружба связывала его со многими донецкими фотожурналистами – признанными корифеями тех лет. Для Халдея Донецк был не просто точкой на карте, а родным местом.

«Мы должны отплатить ему тем же, ведь он этого достоин!» – говорит известный донецкий фотокорреспондент Александр Витков. Снимки Виткова публиковались не только в Донбассе, его считали своим автором редакции ведущих изданий по всему бывшему Союзу и даже за его пределами. Сегодня Александр Борисович занимается не только тем, что умеет делать давно и хорошо, – фотографией. Он также известен как основатель и директор Донецкого музея фотожурналистики и фототехники – уникального места в нашем городе. Музей – это не имеющая аналогов в мире попытка собрать информацию о фотожурналистике, универсальном методе рассказывать волнующие истории всем людям, вне зависимости от того, на каком языке они говорят.

«Евгений Халдей – это не только часть истории Донецка, это наш символ, наше достояние, наш бренд! – настаивает Александр Витков. – Он заслуживает того, чтобы ему поставили памятник в городе». По мнению директора Музея фотожурналистики, даже подходящее место для этого есть – около монумента Освободителям Донбасса.

Художественного и архитектурного решения памятника пока не существует. Идея его создания возникла незадолго до войны, а потом пришли новые беды и проблемы, они отодвинули практическую реализацию на неопределенный срок. Хотя на начальном этапе почин поставить памятник Халдею поддержали многие: от Иосифа Кобзона и Московского землячества донбассовцев до людей в самом Донецке. Это придает уверенность Александру Виткову, что рано или поздно замысел будет реализован.

Газета "Донецкое время"