Погода

Очень я такие дни уважаю. Мало их в Донецке. Отсюда и любовь моя, думаю. У нас ведь как? Либо жарко до безумия, либо так же холодно. К умеренности погоды местные не склонны.

На градусник смотришь и присвистываешь. Вчера без малого тридцать было, а ныне едва до пятнадцати дотягивает. Идешь к шкафу и вынимаешь свитер, забытый там где-нибудь в середине апреля.

Все идут и вынимают. Потому, что эти деньки нельзя упустить. Вчера было жарко, а улицы пустовали. А сегодня будто первый день лета. Парадокс? Ничуть! Очевидно, что дело к зиме идет. Впереди долгие месяцы вынужденного домоседства.

Вы даже не подозреваете, а на Петровке ужас кошмарный творится - второй день в шортах на улицу выхожу. Неслыханно и возмутительно! Но чертовски приятно, ага.

Шорты, чтобы вы понимали, лет с шести считаю одеждой, мягко говоря, несерьезной. Дедушка мой заслуженный привил. Как увидит мужика в шортах, так сразу плюется.

Поэтому надеваю исключительно где-нибудь у моря. Шансы встретить там моего деда стремятся к нулю. Нет, к футболкам с дурацкими принтами и штанам с карманами он уже привык. Но такого позора может и не пережить.

Дивные погоды нынче стоят. Без пяти минут сентябрьские. И вот удивительное дело! Скажи мне кто-нибудь об этом лет двадцать назад - убил бы. А нынче это лишь повод окунуться в детские воспоминания. Вот и попробуйте сказать, что школа никак на человека не влияет.

Чем дальше от нее, тем реже возникает желание делать с людьми всякое нехорошее. То есть, желание по-прежнему возникает. Столкнешься в жизни с каким-нибудь дураком и сразу хочется увечьями его облагородить. Но теперь я держусь.

Уж тыщу лет, к примеру, каштанами в живых людей не бросал. А все потому, что школа где-то позади осталась и нервную систему не шатает.

В третьем классе, помнится, дело было. Решили мы с товарищами целую гору каштанов собрать. А тут и хулиганье местное на игровую площадку нагрянуло. Слово за слово и началось великое каштановое побоище.

Человек - штука лицемерная. Как даму к интиму склонить, так схватит гитару и "Летний дождь" Талькова всю ночь горланит. А как выйти под этот дождь, так дураков нет. Один Игорь бродит. Раны душевные кто стихии подставлять будет?

Нельзя сказать, что я подгадывал. Оно как-то само вечно получается. Обещал себе утром, вечером непременно подышу. А слова джедая тверже гороха. Ватничек набросил и устремился.

Больно это признавать, но такой Донецк мне сегодня и роднее, и понятнее. Темно, безлюдно, фонари среди листьев прячутся, лужи небо зеркалят и капли по капюшону: "трам-пам-пам".

И плейлист мой под окружение каким-то образом вечно подстраивается. Чуть застучало по асфальту и он мне Лерочку Линн, "Alphaville" да "Poets of the Fall" подсовывает. Все из нереального "когда-то". Все для пасмурного "сейчас".

А листва то сыплется уже. Ветер и дворники сметают ее на обочины, но в глазах детворы читается очевидная мысль. Сами то помните небось?

- Остался последний месяц лета...

- Заткнись-заткнись-заткнись! Не желаю слушать!

Каждый год с удовольствием наблюдаю за тем, как лето меняет облик Донецка. Не жизнь, а подростковый роман. Бурно, жарко, эмоционально и всего три месяца. Дальше смотрим по погоде.

Не район вечерами, а один большой парк. Здесь не ходят. Здесь совершают легкий променад с перерывами на "присесть на скамейку". А я что? Я же как все, но под музыку.

Донецк интеллигентно заметает. Погоды стоят нелетные. Ветер по-жлобски рвет с головы капюшон, обнажая доверчивые уши. Куришь одной рукой, другой за голову бестолковую держишься. И хряп-хряп-хряп по дорожке.

Да, интеллигентно. Все у нас ныне интеллигентно, тактично, предупредительно. Вышел отутюженный политолог, который известно с кем дружбу водит, узел на галстуке престижном ослабил и наговорил всякого. А ты, дорогой товарищ, гуляй и обдумывай сказанное.

Самое омерзительное - зависеть чьей-то воли. А тут "Минск-2", оказывается, живее Ленина, Цоя и Элвиса вместе взятых. Тут, как выяснилось, признания не будет. Будет еще полтора-два раза по столько же, да тех же щей, а там и возвращение туда, где, по их же словам, все очень плохо.

Нелепо даже не то, что люди, если политологу верить, гибли напрасно. А то, что они еще шесть-восемь лет будут так же гибнуть. И тоже напрасно. Зато костюм у него красивый. У эксперта этого политического. И говорит складно.

Вот и стартовал лучший из наиболее унылых месяцев года. С одной стороны, красиво называется, а, с другой, конечно, дрянь полнейшая.

За окном перманентно моросит, шуршит, хлюпает и каркает, а картинка серая, как лицо госпожи Супрун. Шторку приподнял, вскрикнул и перекрестился на всякий случай.

Звери уже осушили чашу меланхолии. Кот, например, отчаянно жаждет романтических прогулок, но даже он понимает, что дома лучше. Долго мнется перед открытой дверью, взвешивая "за" и "против", носом втягивает неповторимый аромат ноябрьской слякоти и малодушно пятится.

Одиозный попугай больше не играет в Люфтваффе. Подходит, наклоняется и требует ласки. В конце концов, забирается под теплую ладонь и повизгивает от восторга, пытаясь, вместе с тем, сохранить лицо. Ведь он - сильная и независимая птица, а не квочка с насеста.

Учитесь ценить такую погоду. Под летним дождем хорошо гулять, держа кого-нибудь за руку. Прогулки на осеннем ветру - удел одиночек. Ветер уносит слова далеко за горизонт. Даже те, кому повезло идти вместе, будто оказываются в плену воздушных коконов.

Можно глядеть по сторонам, думать о чем-то своем, но лучше всего - дышать. Жадно вдыхать еще теплый ветер, утирая ни к месту слезящиеся глаза и задыхаясь от переизбытка кислорода. Даже лучше, чем напиться ледяной воды, бьющей из крана тугой струей.

Топчешь подошвами опавшие каштаны и хрустящие листья. Чувствуешь, как ветер то прижимает футболку к телу, то бесцеремонно забирается под нее, меняя направление. И вся эта местечковая стихия танцует под мой индивидуальный концерт Фрэнка Синатры. Только хиты и ничего лишнего.

И еще запахи. В Донецке еще пахнет летом. Ароматы, задержавшиеся в городе на птичьих правах, тактично вытесняют другие. Так интеллигентный человек показывает билет недотепе, занявшему его место в концертном зале. Сентябрь, в этом смысле, вообще очень деликатный месяц.

"Сегодня солнышко нам позволило прогуляться по парку в своё удовольствие, тепло, ярко, народ на санках катается, а мы с Санечкой фотографируем", пишет у себя в Facebook автор фотографий Евгения Карпачева.

Донецк чихает, теребя в руках носовой платок. В гости нагрянула погода формата первого января.

Зима на Первой линии. Фото: Олег Измайлов

Не того хорошего первого января, когда ты отмечал в тесном семейном кругу, а потому не злоупотреблял, а юношеского - с похмельным возвращением домой.
Ты не сидишь у окна, залипая в пушистый хоровод снежинок. Не втягиваешь носом хвойный дух, закрепляя эффект мелкими, но сладкими мандаринами.

Ничего подобного! Ты отмечал где-нибудь на другом конце города и сейчас просто хочешь домой. Чем быстрее, тем лучше. В районе семи утра и второй стадии похмелья, вываливаешься из подъезда в январскую пустоту.

Вокруг лишь таксисты и гуляки вроде тебя самого. У тех и других нет выбора. Иначе даже землетрясение не выгнало бы их на улицу.