По делу сбитого Максима заговорили два экс-опера и фармацевт

В понедельник в Киевском районном суде обвиняемая в аварии Юлия Измалкова и два экс-опера Киевского РОВД, бросившие умирающего потерпевшего, после серии переносов слушаний наконец-то рассказали свои версии того, что именно случилось на дороге и вне ее в мае текущего года.

На заседание Юлю, которая и была водителем Ланоса, сбившего Максима Иващенко, который совсем недавно вернулся из армии, доставили заметно похудевшей, с глазами красными от слез. Девушка сидела ссутулившись и почти все время рыдала.

"Ну хватит тебе уже, нормально все будет, успокаивайся", - поддерживал соучастницу фигурант этого же дела экс-милиционер Геннадий Пархомчук, - сообщает Сегодня - Донбасс.

В ночь с 8 на 9 мая 2010 года Юлия Измалкова на своем авто на трассе в поселке Спартак сбила 22-летнего парня Максима Иващенко. Милиционеры, ставшие случайными свидетелями этого ДТП, вызвались помочь девушке. Они погрузили пострадавшего в авто Измалковой, но по пути в больницу молодой человек скончался. Опера избавились от тела, бросив его на обочине возле поселка Пески. После чего спрятали машину Измалковой во дворах Киевского района. Через несколько дней труп Максима обнаружили местные жители.

Адвокат просил суд изменить меру пресечения Измалковой на подписку о невыезде, но судья решил оставить ее в СИЗО и предоставил право первой рассказать о событиях того дня.

"Я ехала по трассе со скоростью не более 90 км/ч. И вдруг кто-то прыгнул мне на машину. Этот участок дороги вообще не освещен. Поэтому я успела лишь заметить черную тень и сразу удар", - запинаясь говорила Измалкова. Девушка утверждает, что сразу же бросилась к пострадавшему и принялась звонить знакомому.

"Я спрашивала у знакомого, что мне делать, когда ко мне подошли двое, показали удостоверения, забрали у меня телефон и сказали, что парня нужно везти в больницу. Ворочаев (один из милиционеров. — Авт.) сказал мне подогнать машину к пострадавшему", — продолжала свой рассказ Юлия.

Обвиняемая утверждает, что опера ей постоянно угрожали, командовали куда ехать и что делать. «Когда уже в Песках они выгрузили парня из машины, Ворочаев приказал мне молчать, сказал: «А то сама рядом ляжешь», — говорит Измалкова.

"Почему не попытались оказать пострадавшему первую медицинскую помощь, почему покинули место ДТП, как позволили парням бросить пострадавшего?" — вопрошала прокурор.

"Я доверилась им, они же милиция, они знают, как нужно все делать", — говорила практически в каждом предложении Измалкова и добавляла, что испугалась оперов. Какой смысл был пугать девушку эти двум самаритянинам, самостоятельно вызвавшимся ей помочь, непонятно. Но Юля на угрозах настаивает. Что-то в этой истории не то, внушает сильные сомнения версия, которая излагается в прессе.

По поводу оказания помощи, фармацевт по образованию утверждала, что не знает, как это делать. По этому делу проходят еще двое: Инна Сандул, подруга Измалковой, которая находилась в момент аварии в ее машине, и Михаил Деминов, приятель Максима Иващенко.

"Мы в тот день выпивали, распили 0,7 л водки на пятерых и разошлись по домам. Мы пошли вдоль трассы, а Максим собирался перейти дорогу. Я оглянулся и увидел, как Макс на середине дороги пропустил одну машину. Я подумал, значит, нормально домой дойдет. Только отвернулся и в ту же секунду услышал глухой удар", - рассказал Миша. Парень бросился к пострадавшему, но подойти к Максиму ему не разрешили возникшие откуда-то милиционеры.

"Не лезь, мы сами разберемся", — цитировал пострадавший оперов и утверждал, что милиционеры его побили. Михаил, кстати, тоже подтвердил, что этот участок дороги плохо освещен: "Да там только огоньки от заправки и все". Хуже всех тот день помнит Инна Сандул. "Юля в тот день не пила, это я пила пиво", - защищала подругу Инна. Она подтвердила, что парень появился из темноты внезапно. И тоже утверждает, что видела, как Михаила били ногами опера.

Заговорили и экс-милиционеры, которые стали свидетелями аварии и вызвались помогать Измалковой. По версии Геннадия Пархомчука, парадом командовал его коллега Виталий Ворочаев.

"Мы подошли к пострадавшему и спросили, жив ли он. Внешних повреждений видно не было, мы слышали только хрипы и почувствовали запах алкоголя. Тогда Ворочаев сказал: "Нужно срочно в больницу", — рассказал в суде Пархомчук. На вопрос прокурора, угрожал ли Ворочаев Юле, экс-опер утверждал, что не слышал такого. Сам же Виталий Ворочаев говорит, что от него угроз в адрес Измалковой не было, и телефон у нее никто не забирал.

"Я не угрожал, я злился. Считал, что она выпила, у нее постоянно слезы были. Возможно, Юля в истерике приняла это за угрозы", - отвечал Виталий. Кто первым предложил оставить пострадавшего на обочине, опера не признаются. "Почему вы поехали в Пески?" — грозно спросил судья. "Мы ехали в больницу и возможно Гена заблудился", - невнятно ответил Виталий. Эта часть рассказа вызывает еще большие сомнения, чем предыдущая.

Юлия Измалкова, Виталий Ворочаев и Геннадий Пархомчук сейчас в СИЗО. Девушку обвиняют по ч. 2 статьи №286 (Нарушение ПДД, повлекшее смерть — от 3 до 8 лет) и ч. 3 статьи №135 (Оставление в опасности - от 3 до 8 лет). Правоохранителям вменяют Превышение служебных полномочий (ч. 3 ст. 364 - до 12 лет.).

В следующий раз все участники скандального ДТП предстанут перед судом 15 ноября.