Почему Уинстон Черчилль прав и сегодня

«Работая в госаппарате, я провел своего рода эксперимент. Я одним и тем же людям несколько лет подряд говорил фразу Черчилля: «Нельзя обманывать бесконечно много людей бесконечно долгое время. Можно либо обманывать ограниченное количество людей, но бесконечно долго. Либо всех, но только короткое время». А дальше я наблюдал за реакцией собеседников. Сначала (а это было в 1995 году) люди абсолютно искренне говорили: «Черчилль прав, но сейчас у нас временные трудности. А потом, когда мы их преодолеем, все будет нормально и можно будет людям говорить правду». А в 1999 году те же люди не менее откровенно говорили совершенно иное: «Ты знаешь, твой Черчилль - дурак, и жил он давно. В принципе постоянно обманывать всех, наверно, и не нужно. Но в ближайшие, по меньшей мере, двадцать пять лет мы совершенно спокойно сможем управлять страной при помощи только пиар-технологий. И если люди живут плохо, то мы объясним им, что они живут хорошо». А некоторые мои собеседники пошли еще дальше и в добавление к сказанному заявляли: «И что значит обманывать? Мы сконструируем реальность, и человек будет замечать только то, что нам выгодно»».

Это фрагмент одного из интервью известного российского политолога М.Делягина, которое состоялось несколько лет назад и было посвящено роли информационных технологий в современном мире. Несколько слов об авторе эпиграфа.

М.Делягин начал свою профессиональную карьеру в далеком 1990 году, будучи еще студентом экономического факультета МГУ, когда его пригласили в Группу экспертов Б.Ельцина. В мае 1994 года он получает первую крупную должность, став главным аналитиком Аналитического управления президента России. Затем несколько лет работает референтом в Администрации президента, советником министра внутренних дел А.Куликова, потом вице-премьера Б.Немцова, но буквально за день до дефолта 17 августа 1997 года покидает аппарат правительства, возглавив созданный им же самим Институт проблем глобализации. Однако спустя несколько месяцев после дефолта о М.Делягине вновь вспомнили, предложив должность советника сначала первого вице-премьера Ю.Маслюкова, затем Н.Аксененко и, наконец, в 1999 году - Е.Примакова.

Я очень коротко обрисовал небольшую часть жизненного пути этого человека исключительно с целью показать, что он знает, о чем говорит. В каком-то смысле его даже можно назвать одним из «конструкторов» той реальности, в которой по сегодняшний день существуют не только россияне, но и белорусы. Чего, например, стоит его смелый вывод, изложенный в книге «Практика глобализации: игры и правила новой эпохи», изданной в 2000 году:

«Влиять на сознание оказалось значительно более эффективно (в том числе в узко коммерческом смысле слова), чем на традиционные материалы. Совершенно неожиданно для себя развитая часть человечества обнаружила, что перестройка систем ценностей и восприятия людей приносит качественно бОльшие дивиденды, чем передвижка косной материи. Фигурально выражаясь, ловить жемчуг и золото стало пустой тратой времени: с появлением информационных технологий по-настоящему прибыльно лишь уловление душ».

По его мнению, такой подход в работе с населением «безумно эффективен». М.Делягин поясняет: «Вы можете либо управлять реальной жизнью, но тогда вы должны много знать и детально вникать в происходящее, либо управлять представлениями людей - грубо говоря, «картинкой» на телеэкране. И тогда чем меньше вы знаете, тем крепче спите». По его словам, подобные технологии управления людьми в России возникли еще на сломе эпох, во время крушения Советского Союза. «Сначала мы кустарно использовали их против Горбачева, даже не зная, как они называются и что это такое, - говорит он. - Тогда мы ориентировались на то, что когда-то читали в учебниках истории и художественной литературе про борьбу большевиков. И дополняли какими-то собственными представлениями, почерпнутыми из книг. Но потом буквально на моих глазах эти технологии становились все более разумными и более эффективными...»

Так в чем же суть применения подобных технологий?

Во-первых, считает М.Делягин, человек в результате «самопрограммируется», а старая восточная пословица: «Сколько не говори халва, во рту слаще не станет» - перстает работать. Во рту (в сознании) у электората действительно становится «слаще».

Кроме того, подверженный массированной информационной обработке человек почти полностью утрачивает чувство персональной ответственности за происходящее. Но в то же время у самого манипулятора возникает ощущение почти божественного превосходства над массами, цитирую: «Народ начинает восприниматься им как стадо, как объект манипуляции. А человек, создающий «картинку», начинает осознавать себя творцом, «Богом». Он не только зарабатывает большие деньги, но еще и занимается творческой деятельностью, рассуждая примерно так: «Я создаю новый дивный мир, в котором вам - всем остальным - теперь жить».

И в-третьих, после воздействия на общество информационных технологий напрочь перестает работать демократия, если под этим понятием понимать не совокупность парламентских процедур и общественных институтов, но ситуацию, когда государство организовано таким образом, что учитывает максимальное количество интересов общества и использует максимальное количество идей, которые рождаются в обществе.

Весь комплекс подобного информационного воздействия на массы М.Делягин определяет термином High-Hume (хай-хьюм). Это такие новые информационные (гуманитарные) технологии, которые направлены на изменение не столько сознания конкретного человека, сколько его самого. В широком понимании технологии High-Hume - это то, что идет вслед за технологиями High-Tech, и в будущем поможет создать механизмы управления предпочтениями населения, социальными стандартами, восприятием нововведений, формированием ожиданий.

Другими словами, если раньше создавался какой-то высокотехнологичный продукт (идея, теория) и потом его всеми способами пытались «впарить» потребителю, то теперь будут стараться создавать «то, что нужно» потребителю, предварительно заставив его поверить, что ему это «что-то» действительно нужно...

Что же касается непосредственно управления и прочих манипуляций массовым сознанием, то в интерпретации российского политолога все присходит примерно так: «...Самое грамотное формирование сознания - это когда я не навязываю вам выводы, а «только» фильтрую поступающую к вам информацию. А затем уже на основании поступающей к вам информации вы формулируете те выводы, которые мне нужны. Например, ...начинается оголтелая кампания, предвещающая скорее падение доллара. Как она ведется? Сидят люди и разбивают сводку новостей об американской экономике на две части. Позитивные новости они выкидывают в корзину, а негативные новости оформляют в виде красивых буклетов и распространяют всем вокруг. И когда человек читает таким образом отфильтрованные новости, у него возникает убеждение, что завтра американская экономика рухнет, и он не задумывается о том, почему Билл Гейтс до сих пор не эмигрировал куда-нибудь в Брянскую область. Причем человек делает вывод абсолютно самостоятельно, но на основе той информации, которую ему дают».

Известно, что революционность технологий High-Hume заключается в их неизбежности. Во-первых, нагрузка человечества на окружающую среду возросла до такой степени, что среда начала сопротивляться. В результате человеку чтобы выжить, придется меняться самому, потому как изменять среду больше уже невозможно. А во-вторых, все существующие ныне системы управления обществом в новой реальности оказались неадекватными и сегодня работают крайне слабо, а потому нужны совершенно иные подходы.

Самый первый, по словам Делягина, и не до конца осознанный случай применения таких технологий, имел место в России в конце 1991 года. Тогда в октябре месяце Е.Гайдар заявил, что со 2 января 1992 года цены будут либерализованы. После этого прилавки мгновенно опустели. Наступил жуткий продовольственный кризис, на который реформаторы потом с удовольствием ссылались, запугивая население коммунистическим реваншем. Но катастрофа была спровоцирована самими реформаторами. Население же удержали от бунта, переключив его внимание на начавшуюся приватизацию жилья.

А вот еще один из примеров: «В начале 1991 года начинаются шахтерские забастовки. В тот момент формально поддерживавший шахтеров Ельцин боялся их почти так же сильно, как и Горбачев. Для него они были чужими, не очень понятными людьми. Ельцину не было ясно, чего ждать от шахтеров и чего вообще они хотят. И тут ему приходит письмо от одного из шахтеров, в котором говорилось примерно следующее: «Уважаемый Борис Николаевич! Все, что нам надо, это получить возможность продажи 10% угля по свободным ценам. И мы поддержим хоть Бога, хоть черта, хоть Вас, Борис Николаевич». И Борис Николаевич поднимает эту идею на щит, овладевает шахтерским движением и приходит к власти. Между тем, это было просто письмо, опущенное в почтовый ящик. Оно дошло, и под его влиянием было принято важнейшее решение».

От себя добавлю, что аналогичная по сути история произошла и в Беларуси в начале 90-х. Воспользовавшись массовым недовольством населения насквозь коррумпированной коммунистической властью, начиная с 1993 года А.Лукашенко создал себе виртуальный образ «народного защитника», что позволило ему продолжить свою «разоблачительную» деятельность на посту председателя временной комиссии Верховного Совета по борьбе с коррупцией, а затем в 1994 году даже стать президентом...

В использовании энергии протестного населения для достижения определенных политических целей, собственно, ничего нового нет. Но меня в данном случае интересует другое - есть ли что-то реальное за предположениями того же М.Делягина о возможности уже сегодня смоделировать, рассчитать, например, на компьютере такие воздействия на общество, которые приведут к запланированной смене власти, победе на выборах тех или иных партий, удержанию власти в одних руках на неопределенное время и т. п.? Надо признать, что последние несколько лет как российской власти, так и белорусской, это легко удавалось.

В первую очередь при помощи телевидения, которое денно и нощно создавало ту самую «картинку нового дивного мира», о которой говорит М.Делягин. По сути совеременное телевидение в наших странах, как выразился кто-то из интернетчиков, превратилось в «видеоблоги президентов» - Путина, Медведева или Лукашенко. Например, только на российском ТВ за последние восемь лет куда-то исчезли почти все независимые аналитические программы (на белорусском ТВ они исчезли еще раньше), информация полностью заместилась пропагандой, изо дня в день доминируют исключительно «хорошие» новости, а плохие касаются в основном зарубежных стран. Среди других характерных приемов нынешнего ТВ - умолчание нежелательных событий, субъективная их интерпретация, а также откровенное презрение к людям, которые исповедуют иные точки зрения: как правило они объявляются маргиналами, «отморозками», предателями, или фигурами, которые ничего не значат. Но это с одной стороны. А с другой, современное телевидение делается вообще не для людей, а для денег. И тут уж позволительно абсолютно все, что только способно привлечь внимание малоразборчивого потребителя и тем самым обеспечить сверхдоходность проекта - от убогой «петросянщины» и бесконечных «мыльных опер» до откровенной «чернухи».

По мнению специалистов, злоупотребление государством подобными информационными технологиями сильно напоминает так называемую «консциентальную войну» (от лат. «сonscientia» - сознание) против собственного населения, которая нацелена на поражение и уничтожение определенных форм и структур сознания, а также некоторых режимов его функционирования. Что в конце концов приводит к тому, что некая искусственная «информационная» реальность, прежде всего телевизионная «картинка», зачастую оказывается более комфортной и «настоящей» для восприятия рядовым обывателем, нежели сама действительность, которая во многом вообще утрачивает всякий смысл.

Может ли государство в таких условиях, обладая достаточным административным и финансовым ресурсом, если сформулировать вопрос по Черчиллю, - «обманывать бесконечно много людей бесконечно долгое время»? Наверное, да... Но только при определенных условиях, если жизнь в стране протекает без серьезных потрясений. А вот когда "вдруг" возникает экономический кризис и у населения нет ни денег, ни работы, ни минимальной уверенности в завтрашнем дне - тогда уже людям не до «картинок». Мир перестает казаться таким уж «дивным», даже если при этом не выключать телевизор круглые сутки ни на минуту... В такой экстремальной ситуации все эти High-Hume перестают работать и, соответственно, уровень доверия к власти, и тем более к телевидению, резко падает. А так, как настоящей информации нет и не предвидится, то общество моментально выходит из-под контроля официальных СМИ и оказывается во власти всевозможных слухов и сплетен, что для любого режима, особенно авторитарного, становится крайне опасным. Причем важно различать: слухи - это любая информация, не опубликованная в СМИ, а сплетни - это форма соединения реальных фактов с вымыслом, с целью создать искаженное видение прошлого, настоящего и будущего, в основном для дискредитации кого-либо или чего-либо. Согласитесь, второе гораздо хуже первого...

Но кроме слухов и сплетен в общество нередко забрасываются также преднамеренные «разводки» - то есть сознательное искажение реальности с целью принуждения кого-либо к совершению действий, ведущих к существенному «подрыву» власти, ее позитивного имиджа. В такой ситуации власть начинает нервничать, резко усиливает цензуру (которая в свою очередь наиболее эффективно усиливает влияние слухов, превращая их в сверхразрушительное оружие), а в ряде случаев даже вынуждена применять насилие по поводу и без повода, как это случилось, например, с двумя активистками движения «За свабоду», о чем сообщило 25 февраля «Еврорадио».

По данным радио, жительница Барановичей Александра Комарова вместе со своей подругой обходили людей по месту жительства, задавая им простой вопрос: «Есть ли в Беларуси кризис и что Вы об этом думаете?» Естественно, активисток немедленно задержали, доставили в «цугундер» и отобрали у них все анкеты, мотивируя это тем, что они «подрывали основы Конституционного строя»... Хотя на самом деле никаких «основ» они не подрывали, а просто попытались выйти за пределы «сконструированной властью реальности», а заодно вывести из нее других... А вообще я думаю, что в заочном споре с российскими политтехнологами, Черчилль оказался на высоте. Невозможно бесконечно долго внушать людям, что они живут хорошо, если жизнь у них становится все хуже и хуже. И никакой PR с самыми новейшими информационными технологиями и «хай-хьюмом» вместе взятыми здесь не помогут...

А в заключение мне бы хотелось вспомнить известную специалистам теорему американского социолога, основателя Чикагской школы Уильяма Томаса, которую он сформулировал еще в 1928 году. Звучит она так: «Если люди определяют ситуацию как реальную, то ситуация становится реальной по своим последствиям. Система представлений часто приводит к реальным последствиям». Что это значит.

Если, скажем, поздно ночью навстречу идет некто, то ваше или мое поведение будет определяться не тем, что этот человек собой представляет на самом деле, а тем, каким он нам показался в темном ночном переулке. Можно, конечно, предположить, что это какой-то загулявший «ботаник», с которым будет приятно поприветствовать друг друга и перекинуться парой-тройкой слов перед отходом ко сну... Но все же в данной ситуации я бы себе и вам посоветовал приготовиться к худшему... В этом случае последствия неизбежной встречи с таинственным незнакомцем хотя бы не окажуться для нас с вами трагически неожиданными...

Отсюда