Скорость медицинской помощи

Они едут туда, куда не каждый из нас рискнул бы поехать. Они ежедневно спасают жизни десятков людей и не кичатся этим. Их труд безмерно уважают и ценят. Кто они? Это наши сегодняшние собеседники ‒ работники скорой помощи.

Нагрузка на фельдшеров

Владимир Якушев, Лариса Козлова и Людмила Субачева трудятся на пятой подстанции скорой помощи, которая располагается в Кировском районе Донецка. Почему мы решили пообщаться именно с этими людьми? Всё просто. Оказывается, что район, так сказать подконтрольный этой подстанции, был самым большим на всем постсоветском пространстве. Сегодня же он вообще поражает своими масштабами: его география расширилась поселками Старомихайловка и Лозовая. Которые, кстати, считаются буферной зоной.

За январь наступившего года пятая подстанция скорой помощи обслужила две с половиной тысячи человек. Казалось бы, при такой нагрузке должны работать десятки людей. Но к сожалению, бригад скорой помощи не так много, как хотелось бы, поэтому врачи, фельдшеры постоянно находятся на вызовах. Но нам повезло, мы приехали на станцию в период относительного затишья, поэтому застали старшего фельдшера – Ларису Козлову – на месте.

Несколькими минутами позже к нам присоединился Владимир Якушев – врач-реаниматолог бригады интенсивной терапии с 25-летним стажем. К беседе он подключился сразу же, вернувшись с вызова.

– Расскажите, кто входит в состав бригады скорой помощи? – интересуюсь у Ларисы Козловой.
– По правилам в состав бригады должны входить доктор, фельдшер, санитар и водитель, – разъясняет Лариса Анатольевна. – С кадрами сейчас проблемы – у нас работают всего три доктора, поэтому большая нагрузка ложится на фельдшеров.

– Как вы думаете, почему проблема врачебных кадров сегодня стоит так остро?
– Сложно сказать, – размышляет Владимир Геннадиевич. – И университет каждый год, казалось бы, выпускает специалистов… Может быть, молодые врачи считают, что работа на скорой недостаточно престижна и не так уж высоко оплачивается. В этой ситуации очень бы помогло распределение выпускников. Хотя, возможно, на других подстанциях работает больше врачей…

– В первую февральскую неделю Республика подвергалась обстрелам. Наверное, у вас было много работы?
– В дни жестких обстрелов у нас, слава Богу, было тихо, – вздыхает Лариса. – А в Старомихайловке, видимо, люди уже научились прятаться от снарядов. Но все равно за эти дни было трое пострадавших.

Адаптироваться к стрессам

– Немного высокопарный вопрос, но все же. Какой должна быть идеальная бригада?
– В скорой помощи, реанимации или похожих отделениях нет случайных людей. Даже если они попадают сюда, то очень быстро отсеиваются. Здесь нужно работать, не думая о себе, – делится Лариса Козлова. – Когда бригады едут, например, в Лозовую, понимают, что там работают снайперы, в любое мгновение может начаться артобстрел. Самое обидное в нашем деле, что нас вызывают не всегда те, кто действительно нуждается в нашей помощи. А коллектив-то у нас молодой, дома – дети, семьи. Кто захочет лишний раз рисковать?

– Как у космонавтов подбирают психологически совместимых людей, так надо и нам, – говорит Владимир Якушев. – Хотя, когда долгое время работаем вместе, все равно притираемся характерами. Но если раньше можно было в течение нескольких лет работать с одним фельдшером, то сегодня молодежь часто сменяет друг друга на этой должности. Чтобы люди подбирались по характеру и совместимости – это что-то из области мечтаний. Важно, чтобы люди были профессионалами своего дела.

– 1 февраля под обстрел попали работники бригады скорой помощи. Есть ли у вас какие-то средства личной защиты?
– Мы гражданские люди, у нас ничего подобного нет.

– Пожалуй, самый популярный вопрос на сегодняшний день: почему вы остались в Донецке и никуда не уехали?
– Это моя земля, этой мой дом, мои дедушки воевали за это, они похоронены здесь, мои дети воевали – сын сейчас служит в МЧС, дочь прошла Славянск и Краматорск, – уверенно говорит Лариса Анатольевна.

– Я прирос к этому месту, к этой работе. Это мой родной город, и я люблю его. Именно здесь продолжаю дальше самосовершенствоваться и развиваться, – вторит ей коллега.

– Выезжать во время обстрелов страшно или у медиков желание спасти уже рефлекторное?
– Не могу сказать обо всех, – говорит старший фельдшер. – Конечно, страшно, не боится только глупый. У меня же страх появляется уже после того, как пришлось самому рисковать. Сразу работаешь и делаешь то, что нужно, что должен. А потом уже, когда всё позади, пьешь успокоительные капли, таблетки. В общем, успокаиваешься.

– Ваша работа постоянно связана со стрессами. Как вы от них спасаетесь, есть ли свои секреты?
– Какие тут секреты? Пришла домой – поплакала, выговорилась, повозмущалась, на этом все закончилось, – рассказывает Лариса Анатольевна.

– Я стараюсь адаптироваться к стрессам, – твердо и уверенно говорит Владимир Геннадиевич. – Мне кажется, что женщины очень переживают и нервничают, я же, в свою очередь, человек довольно спокойный. Некоторые сотрудники удивляются, что я спокойно веду себя в различных психологических условиях, когда другим очень сложно удержать себя в руках. Это не аутотренинг, это психологический настрой самого себя. Я считаю, что врач не может позволить себе нахамить, хотя часто бывает тяжело себя сдерживать.

Твердость характера

– Если уже зашел разговор о мужчинах и женщинах, то скажите, кому работать в данной сфере проще?
– Мужчинам, – утверждает реаниматолог. – Во-первых, нужно стараться держать себя в форме и следить за состоянием здоровья. Мы же не сидим в кабинете. Здесь нужно уметь и быстро собраться, и преодолеть какие-то неприятные погодные условия. Я считаю, что нам легче. Но куда денешься, если приходится тут трудиться и женщинам. Нашу работу можно даже назвать полувоенизированной. Плюс у женщин свои особенности организма, которые создают некоторые сложности.

– Отличается ли сегодняшняя бригада скорой помощи от той, которая была на Украине?
– Наверное, после того, что пережили… У нас никто не уезжал, некоторые даже приехали в Донецк, ночевали здесь на подстанции. Стали более выносливыми, появилась такая черта характера, как твердость. Ты просто едешь и работаешь, делаешь то, что должен делать.

– Помните свой первый день работы в бригаде скорой помощи?
– Помню, – рассказывает Лариса, – тогда я только пришла после работы в реанимации. Выехали на первый адрес – у бабушки было высокое давление. У нас тогда были дипломаты с медикаментами, и я свой открыла не той стороной. Разумеется, все высыпалось. Доктор тогда спокойно сказал: «Не переживай, собери все, на подстанции разберешься». До сих пор не забыла тот день и те слова.

– Моими наставниками были опытные врачи, проработавшие не один год, – вспоминает Владимир Якушев. Теоретические знания у меня были, но не было навыков, и я мог растеряться. Поэтому часто подходил к опытным врачам и фельдшерам и задавал вопросы, совсем не стеснялся этого. А вообще, первый день, честно говоря, уже стерся из памяти.

Чистосердечное спасибо

– Что в вашей профессии самое сложное и что самое приятное?
– Мы не защищены ни от кого, – с грустью говорит Лариса Анатольевна. – Отправляясь на вызов, прекрасно понимаю, что с нами может случиться все что угодно. А у нас девочки молодые работают. Сейчас спасает полиция – если вызываем, то приезжают быстро. А при Украине могли и час ждать, и два. Из хорошего – мы стали другими людьми, стали ценить друг друга еще больше. Коллектив стал одной семьей.

– Самое дорогое – это однозначно когда больные говорят спасибо. Но наибольшее удовлетворение получаешь, когда спасаешь тех, у кого была клиническая смерть. Это действительно конкретные моменты, когда спас человеку жизнь. Был случай, когда у женщины 46 лет случился инфаркт, мы ее спасли и реанимировали. А потом она приходила на подстанцию, благодарила. Узнала, когда у меня день рождения, и потом несколько лет звонила и поздравляла. Такие случаи не так часто встречаются, и от этого становится только приятнее.

– Очень часто можно услышать, что все медики – циники. Так ли это на самом деле?
– Возможно, такими становятся из-за того, что вызывают нас и говорят, что человек чуть ли не умирает. Мы приезжаем, а тот, жизнь которого чуть ли не на волоске висела, просто сильно пьян. Грубее от этого не станешь, но людям доверять перестаешь. Циник не будет работать на скорой, ему это просто не нужно.

– Врач должен иметь холодную голову, потому что по-другому надолго его не хватит, – делится своим мнением Владимир. – Отключить эмоции, конечно же, сложно, но постоянное нервное напряжение ни к чему хорошему не приведет. Если попадается серьезный больной, тогда держать себя в руках не получается. Может быть, внешне этого не показываю, но внутри очень переживаю. Могу посоветовать молодежи учиться воспринимать все хладнокровно. В какой-то степени можно сказать, что врач должен быть циником. Если постоянно эмоционально растрачивать себя, то надолго человека не хватит.

Сложно, но необходимо

– В Интернете можно найти множество смешных историй, рассказываемых от лица медиков. Бывают ли казусы у вас?
– Есть, конечно, – улыбаясь говорит Лариса, – отсюда и поговорка: кто работал на скорой, тот в цирке не смеется. Но, если честно, сейчас не вспомню. Больше запоминаются тяжелые случаи, когда фамилии и диагнозы пациентов помнишь и через пять, и через десять лет.

– Были ли случаи, когда общение с пациентами продолжается и после выздоровления или спасения?
– Очень часто идешь по рынку или заходишь в магазин, а к тебе подходит человек и здоровается. Если он напомнит, кто и откуда, то вспомнишь. Бывают хронические больные, которых тоже уже знаешь, порой завязываются приятельские отношения. До мая 2015 года я работал на центральной подстанции скорой помощи. Тогда мы выезжали и в Киевский, и в Куйбышевский районы. Помню, приезжаем в пятиэтажку, а там старичок один – дети и внуки уехали, аптеки закрыты, денег у него нет. Мы тогда с врачом везли ему бублики, конфеты, лекарства...

Лариса Анатольевна работала на центральной подстанции до мая 2015 года. Попала под обстрел, у нее испортилось зрение. Потом понадобилось время на восстановление. Теперь бумажной работой она заниматься не может, но, как видите, от любимой профессии отказываться тоже не собирается.

– Что вы можете посоветовать будущим врачам и фельдшерам?
– Надо любить свою работу и людей, – говорит она. – Это сложно, но необходимо. Иначе не получится.

– Во время обучения необходимо приобретать теоретические знания и практические навыки, ведь это поможет в дальнейшем. А также стараться психологически адаптироваться к сложности нашей работы.

– Есть ли у вас какие-то приметы?

– Я всегда стараюсь на уличный выезд или ДТП надевать перчатки, – призналась фельдшер. – Если сделаю это, то, как правило, все проходит легко и спокойно.
– Наверное, я человек несуеверный. Поэтому ничего такого нет.

«Людям жизнь продлеваем»

– Не так давно всю Россию потрясла история о том, как бригаде скорой помощи не дали проехать на место вызова. Такое встречается у нас?

– Для нас это неудивительно, – с сожалением говорит Лариса. – Нужно, чтобы нас хоть как-то защищали законом. Вечером очень тяжело заехать во двор много­этажного дома – все заставлено, машине негде стать. Приходится больного и километр нести. На дороге, бывало, подрезали, специально ехали впереди машины и не пропускали. А ведь мы же не просто так катаемся, а людям жизнь продлеваем. Еще есть одна огромная беда, так как прослеживается такая тенденция: чтобы у подъезда не парковались чужие машины, дороги перегораживают блоками или всевозможными шлагбаумами. Стоит помнить, что такими действиями можно навредить не только посторонним, но и соседям, и друзьям, и даже себе.

– Но все равно люди стали добрее, – после небольшой паузы дополняет свой ответ собеседница. – Если девушкам нужно помочь донести носилки или просто поднять кого-то, то и прохожие зачастую помогают. Душевнее люди стали.

– Приходилось ли вам применять полученные на работе навыки не на работе?

– Человек, особенно если это врач, должен быть готов оказать медицинскую помощь, – говорит Владимир. – Но случаев, когда я внезапно могу это сделать для себя, слава Богу, не было.

– Конечно, у меня же дети, внуки, соседи, все остальные. Так что мои навыки востребованы.

– Пользуются ли помощью своих коллег работники скорой помощи?
– Без этого, наверное, не обходится, но это очень и очень редкие случаи, когда, как говорится, припекло, – улыбаясь отвечает Владимир Геннадиевич. – Иногда некоторые сотрудники шутят: голова заболела, что-то кольнуло, вызвать скорую, что ли?! Но это просто юмор. А так – работники скорой помощи тоже люди, и с нами тоже всякое может случиться. Знаете, я ни разу не обращался к услугам скорой помощи и даже ни разу не был на больничном, хотя и чувствовал недомогание.

С желанием помогать людям

В ходе нашего разговора со старшими коллегами к нам присоединилась Людмила Субачева. На работе ее называют не иначе как Людочка. Совсем юная девушка работает фельдшером всего полгода, но уже знает о многих сложностях профессии.

– Работать на скорой я хотела очень давно, хотя прекрасно понимала, что здесь тяжело, – начала разговор Людмила. – Знаете, одновременно было и страшно, и интересно, но второе чувство все-таки победило. Главная причина моего нахождения здесь – желание помогать людям.

– Вы уже можете рассказывать интересные истории о своей работе?
– Я работаю по графику «сутки через трое», и историй, конечно, много случалось. Дома потом рассказываю и положительные, и не очень.

– Ваши коллеги уже говорили, что они считают в своей работе самым приятным. Что об этом думаете вы?
– Конечно, самое приятное, когда мы оказываем помощь, и людям сразу становится лучше.

– Можете что-то посоветовать тем, кто только собирается идти работать на скорую помощь?
– Нужно очень много учиться и нарабатывать практические навыки. То, чему учат, обязательно пригодится.

– Появились какие-то новые привычки?
– Руки мыть стала намного чаще. (Смеется.)

– А ваши друзья обращаются к вам за консультацией?
– Да, друзья теперь звонят, консультируются.

Отсюда