К отъезду Саши Долгополого из России

- Боже, Саша Долгополов уехал из России! На него подал в суд житель Орехово-Зуево, который "придерживается глубоко религиозных взглядов, увлекается тематикой "ЛДНР" и подписан на паблик "Первого канала" в "ВКонтакте"...
- Блин, опять будут лепить очередную жертву режима. Портрет жалобщика просто показательный. В лучших традициях украинских изданий. В Израиль сбежал?

- Не знаю. Это российское издание пишет.
- Куда же еще!

- Не, ну это уже вообще...
- Чего вообще? В русской культурной и коммуникативной традиции слово имеет очень серьезный вес. я бы сказал, что больший, чем в американской, откуда к нам и пришел стендап. Это не значит, что там оно веса не имеет, но это значит, что вес этот он другой. Я сейчас даже не про улыбку в русском коммуникативном поведении. Поржать любят все слои общества, а уж если говорить о насилии, о страхе смерти, то они часто купируются именно смехом. Однако есть нюанс. Скажем, в Штатах живут гомосексуалисты и нормально себя чувствуют даже в тюрьмах, а в наших же тюрьмах, не только российских, это - клеймо на всю жизнь, и даже назвать человека обиженным или тем же чертом нельзя без веских на то оснований. Здесь нужно фильтровать базар, как говорится. Подчеркиваю каждое слово. Я вижу по лицу не высказанное "Какая дикая страна", но давай я тебе приведу два примера, которые ты поймешь позже. Первый - Такеши Китано, который вырос в районе якудза, где работал комиком в стрип-клубах и как-то дожил до седых волос. У него даже половина лица не двигается после травмы, как после инсульта или удара ножом. [идет длинная и скучная телега о творчестве режиссера, которую запомнить невозможно]. Он четко знает на какие темы и в чей адрес можно шутить, а в чей - нельзя. Это естественный отбор. Границы эти не видны, но они есть. Второй. Ты - поклонница стендапа, но вряд ли ты знаешь, что его практически весь сейчас держат армяне и они даже иногда звонят на зону авторитетным людям, чтобы уточнить и проверить - допустимы ли вот такие шутки в чей-то адрес или нет. Понятно, что у них есть юристы, это требование времени. Но ты представляешь, что у Джанибекяна есть телефоны консультантов на зоне? Ты их не видишь, а они есть.

- Это же стендап, это шутка! Как так можно!
- Можно. В каждой шутке... Юморист - публичный человек. Зеленский вообще стал президентом. Или этот, из Исландии. И публичный человек должен осознавать, что выходя на публику его ждет масса неприятных вещей и людей. Из последних - как минимум три неизбежны: больные, которые будут преследовать потому что у них такой диагноз; люди, у которых очень много свободного времени и они не знают на кого его потратить; настоящие враги, которые будут вредить осознано и специально, потому что этот человек наступил им на больную мозоль, создал проблемы или неправильно информировал, как им кажется. Слабой их проекцией можно назвать хейтеров и конкурентов, но это не они все-таки. Саша Долгополов оказался к этому не готов. Или целенаправленно работал именно на такой результат с отъездом, чего нельзя исключать. Он и сам выглядит как не совсем здоровый человек и шутит тоже так. Если бы он некоторые свои шутки произнес кому-то в лицо, то своими бы ногами не ушел. И тут его выпустили на сцену. Можно было судиться, а можно было сбежать, признавая вину. Или давая повод искупать всю страну в гуано, примерив костюм жертвы. Чем не преминут воспользоваться. И он там тоже молчать не будет, станет как наши любить Родину издалека, но странною любовью.
- [..]
- Ему на самом деле повезло, что он такой талантливый, замечательный и ранимый уехал подальше от русской культурной традиции, в которой он вырос, но так и ничего не понял. Уехал живым.