Моему папе сегодня исполнилось бы 90 лет

Моему папе сегодня исполнилось бы 90 лет. Но это неточно.

Тут необходимы пояснения. Мы семьей всегда отмечали его день рождения 25 февраля, а годом рождения считался 1931. При этом в паспорте тоже было написано 25 февраля, но год уже указывали другой – 1933. «Напутали» - говорили папа и его мама, моя бабушка.

Потом папе пришла пора выходить на пенсию, в пенсию тогда еще верили, и он решил восстановить справедливость, заодно не работать лишних два года. Был послан запрос на малую родину в Татарстан, и оттуда прислали ответ.

По уточненным данным выходило, что папа родился 10 февраля, но год был ни себе, ни людям – 1932.
«Напутали» - сказал папа, уже один, бабушки к тому времени не стало. Но продолжать дальнейшую борьбу с органами записи актов гражданского состояния отказался. Более того, новую дату своего рождения принял как родную и про 25 февраля в дальнейшем забыл.

Я же от себя скажу так: если обратиться к антинаучной астрологии, то 10 февраля выглядит более достоверной датой. Водолеем папа был на все сто, а вот Рыбой нет. Рыбы обычно выглядят иначе.
А вот летоисчисление свое вел все же от 1931. Поэтому все-таки девяносто.

Как известно, судьбы людские предначертаны им от рождения, но, вспоминая как жил мой папа, скажу, что шансов отметить эту круглую дату сидя за большим семейным столом у него было не много.
Однажды в военном своем детстве он ездил куда-то по делам, без билета, примостившись где-то под вагоном, между колесными парами – конструкция вроде бы позволяла. И какая-то металлическая конструкция, может быть рукоятка от стрелки, а может еще что, просвистела в паре сантиметров, едва не распоров живот.

А в юности он ехал из забоя на транспортерной ленте, но как назло погасла коногонка, потому был риск прозевать место, где нужно спрыгивать, но обошлось.

А потом в возрасте после пятидесяти он сильно заболел, но советские медики оказались на высоте. Я даже помню фамилию врача, который его оперировал – Папазов. Многократно пересказывая свою историю болезни друзьям и знакомым, папа неизменно с гордостью упоминал фамилию хирурга, так, как сейчас любят прихвастнуть знакомствами на модном СТО.

Но кроме этих случаев, было множество других, оставлявших папе моему не так много шансов прожить до восьмидесяти лет, а он, гляди, дожил, и я точно знаю, что прожил бы еще. Пусть немного, но прожил бы обязательно.

«- В моем детстве не было Гугла, - как-то сказал я дочери. – Моим Гуглом был папа».

Да, эрудиции отец был действительно невероятной, ничего не путалось в его голове, причем знания его было совершенно энциклопедическими. Он мог на слух по фрагменту арии совершенно точно назвать оперу и композитора, цитировал Пушкина, Лермонтова, какие-то фрагменты прозы, знал художников, архитекторов, скульпторов. При этом математика и физика отлетали от него от зубов, институтский сопромат не выветривался из его сознания довольно долго, рассчитать какую-то простую конструкцию он мог на ходу, столкнувшись со сложной уже лез в справочники.

Он был замечательным инженером, именно инженером, чем необыкновенно гордился. Он заразил меня этой гордостью за звание, я довольно долго еще искренне не мог понять, отчего это работником торговли быть престижно, а инженером нет. Если честно, я не понимаю этого до сих пор.

А еще он писал стихи и одно из них, с напутствиями, подарил мне чуть ли не в последний мой день рождения, я его впопыхах положил на полку, откуда оно уже по-настоящему выпало мне в руки несколькими годами позже, когда отца уже не было, а оказалось, что все же чудесным образом был.
Мальчик из простого татарского аула, чьи родители были до конца жизни неграмотными, он смог совершить невероятный скачок. Конечно, это и его заслуга, но и заслуга того времени тоже.

Вспоминая его, я всегда думаю о себе как об отце, и понимаю, что между нами много общего. Гораздо больше, чем я мог предположить в дни, когда он еще был рядом, и с ним можно было поговорить, что-то спросить, о чем-то узнать.

Удивительно, но только с годами я, уже сам не очень молодой человек, понимаю, как многое он успел мне дать, и не только знаний и умений, но именно своим присутствием и существованием своим сформировал меня по образу и подобию своему, и именно благодаря ему я сейчас такой, какой я есть. Со всем своим хорошим, но и плохим тоже своим.

Вообще, это почти физическое ощущение наличия комнаты, в которой все еще сидят мои родители и кажется, что нужно всего лишь сильнее толкнуть наглухо закрытую дверь, чтобы войти к ним, оно с каждым годом все сильнее. И так же сильнее ощущение разочарования, пробуждения от секундного забытья, когда понимаешь, что случившееся когда-то расставание надолго и даже насовсем.

А с другой стороны, какая к черту смерть, если нет того дня, когда я не вспомню о нем, и он не появляется рядом точно таким, каким был при жизни.

Как-то давно уже, я встретил в троллейбусе нашего школьного физрука, который, как когда-то выяснилось, был с папой моим знаком. Физрук, кстати, в те же годы угодил в автомобильную аварию и чудом выжил. Поговорив о разном, он вдруг сделал неловкую паузу, ту, что делают всегда перед неудобным вопросом и спросил:
- А, отец же умер?
Я тогда радостно улыбнулся:
- Как умер?! Вот еще! Жив! Жив!

Папа, тебе девяносто сегодня! С Днем рождения, дорогой!