Мой дед из Испании

Сегодня день рождения у моего деда, от которого я унаследовал свои испанские имя, фамилию и темперамент. Если бы дед был жив, ему стукнуло бы 108 лет, но он прожил лишь чуть больше половины этого срока. Дед был просто адски заядлым курильщиком.

На его долю выпали значительные испытания, но он, конечно, не уникален в этом плане – всё поколение европейцев, включая и наших с вами дедушек и бабушек, было перемолото огромными жерновами Мировой войны.

Я поразительно мало подробностей знаю о его жизни – он ведь умер за 12 лет до моего рождения. Но кое-что я всё же знаю. Дед родился в Мадриде в 1913 году. Закончил юридический факультет Мадридского университета. Рано женился, родилась дочь, затем вторая. А потом в Испании разразилась гражданская война. Государственный переворот в Мадриде был подавлен, Республиканское правительство устояло. Но путчисты, под командованием генерала Франко (ударение на первый слог), взяли город в осаду.

Дед пошёл добровольцем. Некоторые мои «почитатели» националистического склада, уверены, что он был коммунистом. Но это не так. Испанская гражданская война, как и любое явление такого порядка, было невероятно сложным, многослойным конфликтом.

Энрике Менендес-старший, как и я сейчас, придерживался левых взглядов в гуманистическом значении этого слова, был антифашистом, читателем газеты «Юманите» (если для кого-то из моих читателей это что-то значит). Сохранилась его переписка с журналистами этой газеты, когда он уже жил в Советском Союзе.

Осада Мадрида длилась почти три года и закончилась взятием города. Республиканцы отступали на север, в итоге многие очутились во Франции. До 1942 года дед жил в Ницце (я знаю об этом из документов, которые у него остались). Потом произошло неизвестно что, но он оказался в Берлине. Судя по «аусвайсам», которые у нас хранятся, статус его проживания это что-то рядом с военнопленным, который имеет чуть больше права на свободу передвижения и работает на принудительных работах на заводе.

Потом Берлин был освобождён. Дед, и другие испанцы, штурмом взяли посольство Испании в Германии. Зачем и что они там делали – мне неведомо. Город был разделён на 4 зоны оккупации и дед попал в советскую. Зачем СССР забрал всех иностранцев к себе я тоже не знаю. Скопом всех привезли под Одессу – там было что-то вроде распределительного лагеря, где людей проверяли и потом отправляли дальше. Железный занавес постепенно опускался, надежды вернуться домой не было.

В 1948 году деда вместе со многими другими людьми переселяют в Крым, где он и познакомился с моей бабушкой. У бабушки – Анны Ивановны Ледовской, тоже история интересная. Она русская, с примесью польской крови. Родом из Тамбовской губернии, село Кулябовка. Во время гражданской войны в России семья была раскулачена и сослана в Среднюю Азию, в Киргизию. Оттуда она и попала в Крым. Работала бухгалтером в колхозе. Сошлась с моим дедом и у них родилась дочь – моя мама. Местом рождения у неё записано село Шепетовка.

Уже потом из Википедии я узнал, что до 1948 года село называлось Боркой, это на крымско-татарском. Село было переименовано, и татары депортированы в Среднюю Азию. А те, кого переселили в Крым, заняли их дома. Так что мои несчастные дедушка с бабушкой, которых непреодолимые обстоятельства мотали помимо их воли по миру, жили в бывшем доме каких-то несчастных крымских татар, попавших ровно в такую же ситуацию – отсутствия свободного выбора.

В Крыму мои прожили недолго. В 1951 году они переехали на Донбасс. Регион активно отстраивали после разрушительной войны. Восстанавливали разрушенное и строили новое. Нужны были рабочие руки, и дед с семьёй приехал в Артёмовск. Вообще испанская диаспора на Донбассе насчитывала несколько сотен человек, в Донецке даже был испанский культурный центр. Только в самом Артёмовске было человек 20 испанцев – но большинство вернулись в Испанию во время «Хрущёвской оттепели».

Дед работал на заводе «Цветмет» (Артёмовский завод по обработке цветных металлов) инженером по контролю качества. Завод единственный такой в Украине и один из двух на просторах бывшего СССР. Второй находится в России в городе Кольчугино, Владимирской области. Чтобы наладить производство, многих кольчугинцев привезли в Артёмовск. У них такой специфический говор через «о». В детстве я повсюду его слышал и мог безошибочно отличить – никогда не забуду соседку бабу Галю. Кто-то остался и ассимилировался, кто-то вернулся в Россию.

Дед был активным человеком. Открытым, общительным и дружелюбным. С ним все хотели дружить. В Артёмовске он слыл интеллектуалом. Читал книги на испанском и французском, уважал Толстого и Достоевского. Вёл большую переписку. А ещё у него были «золотые руки». В 50-е годы не так что в магазинах было всё – так что у нас дома многое было сделано его руками.

А ещё он так любил мою маму, что, наверное, критично её перелюбил. Кажется, что он пытался отдать ей всю ту любовь, что не успел дать своим первым двум дочерям в Испании. Каждый год, до самой смерти, он собирал посылку на Католическое Рождество, чтобы отправить её в Испанию своим детям.

Дед умер и похоронен в Артёмовске на Мариупольском кладбище. В 1975 году моя мама съездила в Испанию повидаться с сёстрами. Это была целая спецоперация с привлечением Международного Красного Креста, чтобы получить разрешение. Мать привезла деду на могилу испанской земли.
Раз в год, на Пасху, я езжу туда полить место последнего пристанища деда испанским вином и оставить ему хамон и оливки. На его надгробии выбито «О, Родина далёкая моя! С волненьем и тоской к тебе стремился я...».

С днём рожденья, дед. Светлая память.

Энрике Менендес

вКонтакте | в FaceBook | в Одноклассниках | в LiveJournal | на YouTube | Pinterest | Instagram | в Twitter | 4SQ | Tumblr | Telegram

All Rights Reserved. Copyright © 2009 Notorious T & Co
События случайны. Мнения реальны. Люди придуманы. Совпадения намеренны.
Перепечатка, цитирование - только с гиперссылкой на https://fromdonetsk.net/ Лицензия Creative Commons
Прислать новость
Reklama & Сотрудничество
Сообщить о неисправности
Помочь
Говорит Донецк