Взрывы в Макеевке: угольная составляющая

Согласно одной из магистральных версий спецслужб причиной взрывов в Макеевке стал передел рынка угледобычи. Убей меня, но я не пойму, какая тут может быть связь, потому как существует как минимум 400 сравнительно честных способов тихого решения подобного рода конфликтов.

В тоже время частота упоминания фамилии "Толчин" говорит о том, что все это жу-жу - неспроста, равно как и попытки связать этого угольного генерала с макеевским терроризмом. Не дает он кому-то покоя. Потому ставлю материал Александра Мищенко с Комментариев практически без изменений, но на всякий случай рекомендую подойти к вопросам, которые задает автор, и выводам, которые он делает критически. Это вообще полезно. Редко делаю такие ремарки, потому как надеюсь, что Говорит Донецк посещается умными людьми, которые не склонны к скоропалительным выводам и предпочитают информацию, лишенную комментариев, приходя в выводам своим умом.

Взрыв в московском Домодедово перевел макеевский «террористический акт» в разряд анекдотических. И речь вовсе не в отсутствии жертв. Практически все следы расследования «макеевского экстремизма» вывели правоохранителей и спецслужбы на базовое для города государственное угледобывающее объединение «Макеевуголь». Во-первых, по их мнению, именно здесь вспыхнувший накануне взрывов конфликт между руководством госпредприятия и представителями контрольно-ревизионного управления мог привести к попытке его экстремального разрешения. Во-вторых, по мнению источника в СБУ, «в силу каких-то причин — либо руководство угольной отраслью поменялось после админреформы, либо глава «Макеевугля» Станислав Толчин в верхах нашел сильного покровителя — но он сохранил свой пост. Другой претендент на этот пост обещанную должность не получил, хотя такая должность дорогого стоит. Вот и решил вернуть свои деньги назад, отчаявшись получить их иным способом». Скорее всего, к отработке этой версии следственную группу подтолкнуло то, что авторы послания к «доставшим их властям» потребовали 4,2 млн. евро «откупных» за «непродолжение террора».

Разбираться между собой решили непублично. Поэтому и неудивительно, что в людных местах Донетчины не появились фотороботы предполагаемых преступников, заснятых камерами внешнего наблюдения на самом офисе угольного объединения и на фасаде ТЦ «Голден Плаза». Тем более что «брать» по ним можно каждого второго жителя Украины.

Между тем засветившийся в Донецкой области в день взрывов непосредственный начальник Толчина министр топлива, энергетики и углепрома Юрий Бойко уверенно заявил, что прозвучавшие в Макеевке взрывы никоим образом не связаны с финансово-хозяйственной деятельностью угольного объединения.

«Купить должность? Ну, знаете ли, в нашей стране многое может быть… Однако я сильно сомневаюсь, что это как раз тот случай. Я не знаю никого, кто метил бы на мою должность», — заявил СМИ сразу же после макеевских взрывов гендиректор ГП «Макеевуголь» Толчин. По его словам, спросить о произошедшем нужно было у господина Андреева (начальник Главного контрольно-ревизионного управления Украины. — Авт.). «Если я лично все эти годы иду плечом к плечу с Партией регионов, то из какой партии он?» — констатировал макеевский угольный «генерал».

Упрашивать Петра Андреева долго не пришлось. Накануне «макеевского терроризма» он встретился с премьер-министром Николаем Азаровым, сообщив тому о проделках руководства ГП «Макеевуголь». По его словам «результаты проведенного контрольного мероприятия в очередной раз показали недостатки в ведении бухгалтерского учета, грубые нарушения финансовой и бюджетной дисциплины в целом на 1 миллиард 823 миллиона 500 тысяч гривен». Кроме того, в «Макеевугле» систематически отказывают службам КРУ в законных проверках. Более того, «как только наши инспектора устанавливали нарушения, поступала команда прекратить подавать документы и всех вывезти за пределы предприятия», жаловался Андреев.

Серьезные проблемы у ГП «Макеевуголь» с КРУ начались в октябре прошлого года. Тогда руководство угольного объединения возмутилось, что им навязали очередную проверку, в которой фигурировали люди бизнесмена и нардепа от ПР Андрея Орлова. В «Макеевугле» подозревали, что КРУ лоббирует его интересы. Оснований было предостаточно. На тот момент Орлов уже был собственником макеевской ЦОФ «Пролетарская». Якобы он не против был отобрать и перспективную шахту «Чайкино», присоединив ее к соседнему донецкому шахтоуправлению «Донбасс», где Орлов числился крепким инвестором, претендующим на его приватизацию. Сегодня угольный магнат пытается отсудить у государства перспективную шахту «Южнодонбасская №3». При этом Орлов явно вторгается в планы Донбасской топливно-энергетической компании Рината Ахметова, который, в свою очередь, собирается заключить договор «о государственно-частном партнерстве» с ГП «Донецкая угольно-энергетическая компания», куда и входит «Южнодонбасская №3».

Претендовал Ринат Леонидович и на «Макеевуголь». Тем более что семь шахт из девяти этого объединения уже были включены в приватизационный список Минуглепрома. Право на их собственность давала возможность структурам Ахметова практически полностью монополизировать отечественный рынок коксующегося угля и диктовать на него цены. В условиях когда Австралия почти прекратила поставлять данный вид топлива на мировой рынок, определять ценовую политику на него дорогого стоит.

Но, похоже, замыслам Ахметова не суждено сбыться. В конце октября прошлого года Станислав Толчин в целях самосохранения заключил бизнес-договор с частной фирмой «Иолид», близкой к еще одному нардепу от ПР Юрию Иванющенко. Имя последнего все чаще связывают с бизнес-интересами семьи Президента Виктора Януковича. Договор тут же скрепили сделкой. В октябре компания Иванющенко продала ГП «Макеевуголь» 1,2 млн. т угля за 865,2 млн. грн. бюджетных средств. Именно эту сделку в первую очередь имел в виду Андреев, когда докладывал о незаконной финансово-хозяйственной деятельности руководства «Макеевугля». Так или иначе, контракт с Иванющенко практически перечеркнул приватизационные планы его конкурентов в отношении макеевских шахт.

Перефразируя Станислава Толчина, можно сказать, что наличие одинаковых партбилетов отходит на второй план, когда пересекаются бизнес-интересы.

Отсюда