Если на камбузе завелась мышь

На камбузе завелась мышь. Вернее, мышонок. Но маме было не до возрастных особенностей грызунов, она хотела просто готовить, а не висеть на люстре от страха.

Картина: Ирина Бабиченко

Конечно, мышь - явление обычное и часто встречается в своих домах, особенно на Севере, но мама не была конформистом.

Вечером собрали семейный совет, тут же выяснилось, что в семье Тяпкиных с мышами дело обстоит не очень. Тот, кто их не боится, а именно, дочь-пятиклассница - юный натуралист и категорически не согласна ловить животину. Тем более убивать.

С ней был солидарен и отец, старый натуралист, он не хотел брать это меховой грех на душу. Но при этом отец имел тягу к жене и жареной картошке, поэтому… вот, если б мышеловкой…
Дескать, бездушная машина не ведает греха и искупления, и если мышь попадет под падающую пружину, значит, такова судьба, рок и провидение.

Может быть, погибший плохо поступил в прошлой жизни.
Например, пропустил День рождения жены.

Дочь в слезах убежала в свою комнату, а взрослые отдали смерть на откуп вселенной.
Зарядили гильотину салом и стали ждать.
Но мышь, как на зло, решила попоститься.
Оставили на ночь.

Утром проверили и ахнули.
Тяпкиным достался мышь-эквилибрист - сала не было, как никто и не нарезал ломтик.
Зарядили еще раз.
И еще.
И еще.

Через три дня мама стала подозревать, что муж и дочь-пятиклассница таким образом просто откармливают мышь, отобрала сало и спрятала.
«Надо брать кота». - сказала мама.

На Севере с котами было туго. Они не валялись под ногами, прямо скажем. На котов была очередь, на них надо было записываться, как на югославские сапоги или ГДР-овскую стенку.
Мама встала на очередь в рыбкомбинат, там экономист из планового отдела раздавала, как вай-фай, толстого рыжего кота Емелю.

Помимо неоспоримых внешних достоинств, Емеля слыл знатным мышиным киллером.
Мамина очередь подошла однажды в среду.
Кота нужно было вернуть в воскресенье.

Скептически взглянув на пухлый дефицит, мама, за неимением альтернатив, вздохнула, подхватила его под пузо и понесла. Емеля весил, как пачка соли и у мамы чуть не развязался пупок, пока она его перла по сугробам. Но ставки были высоки и Емеля прибыл на базу.
Его сразу же препроводили на объект.

- Вот. - сказала мама и очертила рукой фронт работ.
- Мяу. - сказал Емеля, что в переводе гласило «не дергайся, все будет зашибись».
Емеле выделили миску, насыпали еды, ознакомили с лотком, почесали за ухом и даже сделали попытку поиграть. На фантик, привязанный к веревке, Емеля посмотрел с нескрываемым презрением и даже фыркнул.

- Понял, понял. - сказал папа и задом вышел из кухни.
- Это важный кот. Он на задании. - сказала мама с нескрываемым удовольствием.
- Ага. - сказала дочь-пятиклассница.
Кота закрыли на ночь на кухне.

В туалет всю ночь ходили на цыпочках, чтобы не мешать процессу.
Пукали в себя.
Унитаз смывали нежно.
Утром открыли дверь на кухню.
На столе по центру, кверху пузом батонился белый Емельян. Рядом валялась растерзанная пачка от сухого молока.

Немую сцену прервала мама.
- Это все стресс. Коту надо адаптироваться.
На следующую ночь кот адаптировался с простоквашей, а еще через - с вяленой рыбой, подвешенным под потолком.

Еда из миски, равно, как и мышь, его не интересовала.
В последнюю ночь Емелю решили простимулировать - на ночь не кормить и забрать все продукты из кухни.
Коту оставили только воду.

Ночью все проснулись от грохота. Кинулись на кухню, как были, в исподнем.
Там, щуря глаза от яркого света, на занавеске, рискуя обвалить карниз, как сарделя, висел Емеля. Кухня была перевернута вверх дном, как и должно быть в кошачий апокалипсис, который неизменно наступает, когда одну исходную животинку лишают пропитания.

На следующий день мама отнесла Емелю обратно и отдала хозяйке со словами неудовольствия. Что, мол, кот сломался. И больше не охотится, а объедает арендаторов.
На этом эпопея убиения, как ни странно, закончилась.

Похоже, Емеля грохотом напугал мышь и тот, схватив вещички, перебрался жить куда подальше.
По крайней мере, на кухне мышей больше не было.
Кровожадная мама вздохнула с облегчением и повернулась лицом к конфоркам, в доме опять запахло жареным.

Впрочем, дочь-пятиклассница иногда спускалась в подпол и с кем-то там усипуськала.
Но кто знает, может, это были трехлитровые банки компота.

Дарья Исаченко