История имён донбасских городов

Географо-лингвистический экскурс. Остановимся в этот раз исключительно на городах нашей малой Родины.

Донецк

Начнем со столицы. Мало кто не знает, конечно, что Донецк свое звонкое имя получил далеко не сразу. Летоисчисление города ведется с 1869 года, когда валлиец Джон Хьюз (Юз) купил у князя Кочубея землю на кальмиусском берегу, где и построил металлургический завод.

Спустя время поселок получил статус города, а еще немного погодя обрел новое имя – Сталин. Как показали разыскания донецкого историка Александра Федонина (см. его публикацию в газете «Город» за 26 мая 1994 года), решение о переименовании Юзовки в Сталин было принято на пленуме Юзовского окружного исполкома 8 марта 1924 года. Парадоксально, что новое название никакого отношения к будущему генералиссимусу не имело. Целью было увековечение памяти другого вождя, недавно умершего Ленина. Ряд выступавших на пленуме так прямо и настаивали, чтобы Юзовка получила название, прямо связанное с именем Ильича.

Однако предложение было отвергнуто. Во-первых, уже был Ленинград, в который только что переименовали Петроград, да и вообще, размером не вышел рабочий городок, чтоб такое высокое имя носить. Стали гадать, какое слово и к Ленину бы имело отношение, и Юзовке бы подошло.

Остановились на слове «сталь». Владимир Ильич, дескать, сравнивал революцию со стальным локомотивом, в котором сам же был за машиниста. Да и промышленность стальная в нашем регионе преобладала. А еще сталь в те годы ассоциировалась с идейной, революционной непоколебимостью, примером которой как раз и был почивший Ленин. Так что символ был в точку, и город получил имя Сталин.

Что касается общеизвестной формы Сталино, то это имя изначально закрепилось за железнодорожной станцией (как раньше Юзово).

Однако позже в разговорной речи Сталин и Сталино унифицировались, а со временем название среднего рода укоренилось как основное, с чем согласились и официальные документы.

Кстати, заблуждение о том, что название города имеет отношение к Иосифу Виссарионовичу, давнишнее. Уже в 1920-е годы оно прочно вошло в умы. Об учредительном пленуме да о символе несгибаемости и думать забыли. А кто помнил, помалкивал. Какой там еще локомотив? Как можно что-то назвать Сталиным не в честь Сталина?!

Современное имя Донецку было присвоено указом Президиума Верховного Совета УССР от 9 ноября 1961 года. Напрашивается мысль, что новое название было мотивировано крупнейшим притоком Дона, Северским Донцом. Однако, хотя эта могучая по региональным масштабам река и обеспечивает водой значительную часть Донбасса, все же течет она намного севернее Донецка. Странно было бы называть город в ее честь.

История названия «Донецк» складывалась более опосредованно. Впрочем, без Северского Донца тоже не обошлось, свою номинативную роль он, так или иначе, сыграл. Донец дал название каменноугольному бассейну – Донбассу. От того, в свою очередь, получила имя существовавшая в 1920-е годы Донецкая губерния. Позже решением Президиума Всеукраинского ЦИК от 24 июля 1932 года, согласно новому административному делению, была образована Донецкая область с центром в Артемовске.

Область была изрядных размеров, а потому 3 июня 1938 года указом Президиума Верховного Совета ЦИК СССР было утверждено ранее принятое постановление ЦИК УССР о ее разделении на две новых области – Сталинскую и Луганскую. Ну а к 1961 году фамилия усатого вождя была уже основательно заплевана, и избавляться от него в топонимах было актуально и политически грамотно. Области недолго думая вернули прежнее название – Донецкая. А город Сталино переименовали в Донецк. Произошло, таким образом, обратное называние: не город дал имя области, а область – городу.

В период немецко-фашистской оккупации (с октября 1941-го по сентябрь 1943-го) город снова носил старое название – Юзовка.

Макеевка

ДК им. Кирова, Макеевка, 1960 год

Чтобы далеко от столицы не откочевывать, разберемся теперь с ее ближайшим соседом. Название у Макеевки вроде и простое по грамматической форме – типа Николаевки, Андреевки, то есть производное от мужского имени, – но уж больно вычурное имя для нашего, современного уха. Однако все именно так. В основе названия лежит имя Мокей. Нормальное такое имя – раньше, когда детей по святцам нарекали, очень даже распространенным было.

Кстати, образовано от греческого корня «мокос» («насмешник»). Вот такой язвительный фундамент у Макеевки.

Относительно личности этого Мокея-основателя существуют сразу две версии. Одно предание сообщает нам, что в этой местности в конце XVII века была заимка беглого запорожского казака. От кого скрывался и чего скрывал казак Мокей, нам за давностью лет уже трудно выяснить. А может, он вовсе и не беглый был, а совсем наоборот, засланный. Есть и такое предположение: мол, был он сюда отправлен с задачей организовать форпост на пути к турецкой крепости Азов – для предупреждения возможных набегов.

Вторая версия – тоже казацкая, но донского разлива. И личность в основе лежит вполне историческая – Мокей Осипович Иловайский. Якобы нынешняя территория Макеевки была пожалована ему за службу в чине старшины Войска Донского, а после его смерти перешла потомкам – русскому дворянскому роду Иловайских. К этой фамилии мы еще вернемся – думаю, все уже поняли, что с ней у нас еще один город тесно связан.

Признаться, вторая легенда подкупает подобием историзма. Тем более что Иловайские в этом краю действительно имели место, и довольно долго.

Так или иначе, позже, в 1780-е годы, здесь возникает слобода, основателем которой был крупный землевладелец, кавалерийский генерал Дмитрий Иловайский. Она, слобода то есть, стала называться Макеевской (или по-разговорному – Макеевкой). А буква «о» в «а» переродилась очень просто: аканье у нас здесь, русские мы.

Позже рядом со слободой сформировался поселок, названный Дмитриевкой – в честь того же Дмитрия Ивановича Иловайского. И такой нахальный выдался поселок, что со временем подмял под себя слободу и стал городом по имени Дмитриевск, да еще и районным центром. Но район при этом оставался Макеевским. Вот такая неразбериха. Естественно, расхождение в названии района и его административного центра вызывало неудобства, и в 1931 году Дмитриевск переименовали в Макеевку.

Иловайск

Теперь, как и анонсировал, вернемся к Иловайским. Город-герой Иловайск – память об этой славной фамилии. О Мокее Осиповиче речь уже шла.

Его сын Иван, тоже донской казак, достойно воевал против шведов и командовал полком. Долго пробыл в плену у черкесов, но ислам принять отказался. Спасся каким-то получудесным образом.

Алексей Иванович, внук Мокея, еще более выдающаяся личность. Был он на хорошем счету у Потемкина, в 1774 году принимал самое непосредственное участие в поимке Пугачева и разгроме его войска, за что получил звание полковника и изрядную денежную премию. А через полгода был назначен атаманом Войска Донского и произведен в генерал-майоры; сама императрица Екатерина II пожаловала ему в качестве особого отличия бунчук, булаву и насеку.

После смерти Алексея Ивановича на должность наказного атамана Донского казачьего войска был назначен его же брат, уже упоминаемый здесь Дмитрий Иванович Иловайский. Вот при нем-то Макеевская слобода и явилась на свет.

Вот такие почтенные люди управляли нашими землями. Места жаль, а то и о других отпрысках фамилии можно было бы рассказать. Тоже, уверяю вас, достойными были подданными короны.

Что касается города Иловайска, то его зародышем был разъезд № 17 на железнодорожной линии Харьков – Таганрог, который в 1860-е годы получил имя в честь местных землевладельцев и стал станцией Иловайской.

Через пару десятков лет станция стала достаточно людным поселком, особенно после соединения Курско-Харьковско-Азовской железной дороги с Екатерининской. После постройки Второй Екатерининской железной дороги в 1902–1904 годах Иловайская станция стала узловой. Рабочих, естественно, было уже побольше – к 1903 году в поселке чуть ли не тысяча жителей обитала. А в 1938 году Иловайск получил статус города.

Селидово

с. Селидовка, митинг у ДК. Петровского 7 ноября 1939г.

Еще одна бывшая казачья стоянка – Селидово. Официально признанная в городе версия повествует о дорожно-транспортном происшествии, имевшем здесь место в XVI веке. Пролегал по территории нынешнего города млечный путь, и следовал по нему традиционно, с телегами, нагруженными солью, некий казак Селид (имя какое-то, между нами говоря, не православное, что-то в нем басурманское слышится). Из Приазовья в родное Запорожье направлялся. На переправе через реку с купцом приключилась авария: ось одной из телег не выдержала долгого пути и сломалась. Соль вся просыпалась в водоем и, по легенде, тут же в нем растворилась, причем вода настолько просолилась, что Селид с досады прозвал речку Соленой.

Бросить телегу бережливый чумак не захотел, а дать ей ремонт было проблематично – деревьев поблизости он не нашел (степь все-таки). А поскольку на дворе была поздняя осень, решил Селид зимовать на месте происшествия. Да так прижился, что весной уже о Запорожье и не помышлял. Здесь и дичи было порядочно, и рыба в Соленой водилась. Остался Селид у реки, а позже и другие казаки поблизости начали оседать. Со временем выросла на этом месте слобода Селидовка, а позже и город.

Есть, правда, еще одна, народная версия происхождения названия. Но это так, посмеяться. Мол, в стародавние времена некоему землемеру за его ученые труды жители пытались заплатить салом. Но землемер заартачился, от натурального продукта отказался, а поселок стал презрительно именовать Салодавкой. Ну, посмеялись, пойдемте дальше.

Дружковка

Памятник казаку Дружко

Казаки, если верить преданиям, вообще немало очагов в Донбассе зажгли. Еще одного запорожского товарища находим в прародителях Дружковки. Имя, правда, у парня было несколько собачье – Дружко (уж не погневайтесь, не хочу оскорбить ни память казака, ни тем более дружковцев). Но как есть, так есть. Легенда дает нам крайне скудные сведения об этом персонаже: мол, основал некто Дружко сторожевой пост на берегу реки Торец для защиты южных рубежей Российской империи от татарских набегов.

Это, конечно, всего лишь версия, однако, похоже, сами дружковцы склонны ей доверять. Даже памятник казаку в 2008 году установили в парке у здания горисполкома, рядом с доской почета. Легализовали легенду, так сказать. Неплохой памятник – из цельного камня-песчаника, несколько, правда, в украинской стилистике. Ну что поделать, казак-то запорожский.

Кстати, в городе есть даже улица Казака Дружка…

Авдеевка

Авдеевский коксо-химический завод

А вот Авдеевка основана не вольными казаками, а беглыми крепостными. Хотя раз они беглые, значит, уже не совсем крепостные, а вроде как и вольные… Первым, кто нашел себе приют на месте будущего крупнейшего в Европе коксохимического завода, был крестьянин Авдей.

Легенда сказывает, что из Полтавской губернии был мужик. Позже, конечно, к Авдею присоединились и другие свободолюбцы – из той же Полтавской, а также из Воронежской, Курской и Калужской губерний. Село разрослось, особенно в конце XIX века в связи со строительством Екатерининской железной дороги.

Статус города Авдеевка получила в 1957 году, а еще через два года был заложен фундамент того самого громадного коксохима, который в настоящее время переживает, увы, не лучшие дни.

Харцызск

Харцыск, вокзал, 1929 год

Харцызск на пути к обретению современного названия причудливо вобрал в себя и криминальное, и святое. Слобода Харцызская возникла в 80-е годы XVIII века на землях все тех же дворян Иловайских. Название досталось поселению в наследство от Харцызской балки, впадающей с правой стороны в реку Крынку. Скрипучее слово, в свою очередь, обязано происхождением харцызам – так в старину называли разбойников из беглых крестьян, нередко грабивших помещичьи усадьбы. Балки и буераки в незалесенной донецкой степи были для харцызов наиболее надежным убежищем. Примечательно, что балок с таким именем в наших краях около десятка.

Слобода Харцызская имела, однако, еще одно название: в XIX веке именовалась она Крынской-Троицкой, так как находилась на берегу Крынки и имела церковь во имя святой Троицы, заложенную в 1804 году. Так и жила слобода с двумя именами. А когда в середине XIX века неподалеку от нее протянулась железная дорога, ближайшую станцию тоже нарекли Харцызской. В общем, накрутили сорок бочек арестантов. Благо история немного разложила всех этих харцызов по полочкам: со временем станция разрослась до масштабов города и сейчас называется Харзызском, а слобода стала поселком городского типа с именем Троицко-Харцызск.

Этакий «Святоразбойницк» получился. Наверно, только мы, русские, умеем такое воедино смешивать.

Кстати, в Троицко-Харцызске родился Герой Советского Союза Евгений Алехнович, летчик, командир эскадрильи. Погиб в 1945 году в боях за освобождение Польши, направил свой горящий самолет на зенитную батарею врага. 24 года парню было…

Дебальцево

Лозунг «Железный конь идет на смену крестьянской лошадке», сформулированный в «Золотом теленке» Ильфа и Петрова, очень точно отображает исторические метаморфозы некоторых городов Донбасса. Степные поселки, мирно влачащие свой земледельческий путь, в корне преображаются в результате железнодорожного строительства по соседству. Станция пухнет как на дрожжах, частично перетягивает к себе жителей близлежащего поселка, а затем присваивает и его имя. Так было, например, с Харцызском. Нечто подобное произошло и в истории города-героя Дебальцево.

Именем своим город обязан статскому советнику Илье Николаевичу Дебольцову. По документам село, которым владел Дебольцов, значилось как Ильинка, но имело и второе, неофициальное название – Дебольцовка. Получил помещик свой надел за участие в подавлении восстания декабристов. В 1878 году в связи со строительством Екатерининской железной дороги на северных границах дебольцовского имения была основана станция, названная Дебальцево – в честь землевладельца. В 1894 поблизости был построен механический завод, и станционный поселок разросся – через три года его население уже превышало 2 тысячи человек.

А Ильинка скромно существует и поныне, чуть южнее Дебальцево.

Углегорск

Движемся от Дебальцево на запад. Углегорск, городок Горловско-Енакиевской агломерации, чудовищно пострадавший в ходе нынешней войны. Название, как для шахтерского края, самое банальное и объяснения не требующее. Интересно, что до 1958 года поселок был Хацапетовкой.

Что лежит в основе этого имени, трудно сказать. Единственное – Хацапетовок полно и за пределами Донбасса. По-видимому, так именовали отдаленные населенные пункты, проще говоря – глухомань. Как, например, выселки – Пятихатки, этого добра в наших краях тоже пруд пруди.

Енакиево

Енакиевский металлургический завод, 1908 год

Енакиево впервые упоминается в «Списках населенных мест Российской империи» за 1782 год под названием «село Федоровка, владения секунд-майора Ф. И. Жме­нева». В XIX веке это место пережило промышленную революцию: в 1858 году открыт Софиевский рудник, потом Петровский чугуноплавильный завод. В 1897 году Русско-Бельгийским металлургическим обществом возле Федоровки построен новый металлургический завод.

А уже через год заводской поселок получил имя Енакиево – в честь Федора Егоровича Енакиева, одного из своих основателей.

Кипучий хозяйственник, толковый инженер, талантливый бизнесмен, полиглот и оратор, этот человек тонко ощущал пульс своего времени. Успех Новороссийского общества каменноугольного, железного и рельсового производства, детища Джона Юза, не давал Енакиеву покоя.

Страна нуждалась в металле, особенно в рельсах для развертывания сети железных дорог, и Федор Егорович вынашивал идею постройки металлургического гиганта в Донбассе. Отечественного капитала не хватало, но Енакиев не сдавался, «окучил» богатых бельгийцев и добился-таки учреждения металлургического общества. А через пару лет запыхтел новый Петровский завод, ставший вскоре одним из крупнейших предприятий юга Российской империи.

Впоследствии были у Енакиева и другие успехи в хозяйственной деятельности. В 1901 году он стал одним из учредителей Русско-Персидского горно-промышленного общества. За большой вклад в разработку Карадагских медных месторождений получил от персидского шаха одну из высших наград страны – орден Льва и Солнца II степени с Красной лентой. В 1908-м стал соучредителем Общества Северо-Донецкой железной дороги, а в 1911-м – Русского судостроительного общества.

В поселке, названном его именем, Федор Егорович прожил не так уж долго, но тем не менее похоронить себя завещал именно здесь. Близкие исполнили волю Енакиева, и в 1915 году аж из Подмосковья перевезли сюда его прах. Но до наших дней могила основателя Енакиево не сохранилась – уже
в революционные годы была она разрушена, а позже и вовсе затерялась под одним из корпусов завода.

Ну и еще пару слов о Енакиево. В 1936–1944 годах город носил название Орджоникидзе – в честь грузинского революционера с «позывным» Серго, наркома тяжелой промышленности СССР. Странно как-то вышло с этим наименованием. Орджоникидзе в то время был уже на карандаше у Сталина, ибо не одобрял политику вождя в отношении партийных репрессий.

И вдруг – город в его честь. Парадоксально, что в следующем году Серго, отметив 50-летие, внезапно умер «от сердечного приступа». Вся его семья (жена, братья, племянник) через время подверглись репрессиям, и, в общем-то, стало неудобно иметь города с таким названием. Кстати, донбасский Орджоникидзе был не единственным, еще и Владикавказ с 1931-го таким именем козырял, а Бежица в Брянской области звалась – вообще кошмар косноязычного – Орджоникидзеградом. Короче говоря, в 1944-м Енакиево вернули его прежнее имя. Зачем меняли – вопрос риторический…

Енакиеву в центре города в 2010 году памятник установили. Жаль, могилу не сохранили, ну да мы не первые – австрийцы, те вообще захоронение Моцарта потерять умудрились.

Горловка

Пётр Николаевич Горлов

В честь инженера названа и Горловка. Еще в начале XVIII века ее нынешнюю территорию потихоньку заселяли запорожские казаки и беглые крепостные.

К середине века разрозненные зимовья и хутора вдоль рек Корсунь, Железная и Кодыма срослись в несколько сел и слобод: Зайцево, Государев Байрак, Железная, Никитовка. В начале следующего столетия крестьяне обнаружили под собой каменный уголь и стали его понемножку подкапывать. Строительство Курско-Харьковско-Азовской железной дороги ожидаемо повысило народонаселение региона.

Стихийная крестьянская угледобыча не укрылась от глаз функционеров, и разведать пласты твердого топлива вдоль новой железнодорожной ветки направили горного инженера Петра Николаевича Горлова, незадолго до этого деятельно участвовавшего в строительстве Грушевского рудника (современный Шахтинский район Ростовской области) и бывшего уже кавалером орденов Святого Станислава и Святой Анны (оба – III степени). Горлов, исследовав придорожные недра, счел их изрядно перспективными и настоятельно рекомендовал концессионеру и строителю дорог Самуилу Полякову прикупить прибыльную землицу у крестьян села Железного. Тот прислушался к совету, а самому инженеру поручил довести местное горное дело до ума.

Перво-наперво Горлов усовершенствовал добычу угля на двух имеющихся крестьянских шахтах (углубил стволы и оборудовал систему конной тяги), а в 1871–1874 годах построил здесь новый мощный рудник, назвав его Корсуньской копью № 1 (так рождалась знаменитая на весь Союз Кочегарка).

На то время копь была крупнейшим предприятием угольной промышлен-ности Донбасса, лучшим по техническому оснащению и организации горных работ. Горлов лично ездил в Бельгию заказывать машины для шахты. Впервые здесь была применена потолочная система добычи каменного угля с закладкой выработанного пространства, что дало возможность начать промышленную разработку крутопадающих пластов. Да и уголь с Корсуньской по своим характеристикам был одним из лучших в Донбассе. Села, как водится, вокруг рудника укрупнились, образовав довольно внушительный поселок, названный в честь инженера Горловкой.

Петр Николаевич занимался не только копью, но и обустройством примыкающего к ней поселка. В частности, им построены народная библиотека, больница, церкви, школы, питомник для выращивания декоративных и фруктовых деревьев. Еще одним детищем Горлова было первое в Донбассе техническое учебное заведение – 16 августа 1878 года торжественно открылось Горное училище С. С. Полякова, которое было призвано готовить высококвалифицированных горных мастеров и других специалистов для всего региона (ныне – Горловский техникум ДонНУ).

Покинув Горловку в 1883 году, инженер переехал в Харьков, где был избран гласным Городской Думы. По его проекту здесь были построены здания городской биржи, городского правления, водопровод и конно-железная дорога. Выйдя на пенсию в 1885-м, Горлов тем не менее еще 30 лет плодотворно трудился на благо России. На Кавказе обустроил две копи и занимался разработкой Ткибульского месторождения; на Уссурийской железной дороге по его проекту были остановлены сплавы грунта под железнодорожными насыпями и искусственными сооружениями дороги; вблизи Владивостока им открыты залежи спекающихся углей, которые получили наименование Свято-Макарьевского угольного месторождения, а позднее – Спасское месторождение бурых углей. В Средней Азии инженер разработал источники воды, углубил опускные колодцы, ввел очистку воды через пески дна, исследовал провалы поверхности на Оренбург-Ташкентской железной дороге.

Умер Петр Николаевич в Петрограде в 1915 году в возрасте 76 лет от воспаления легких. Место захоронения в настоящий момент тоже утеряно – кладбище, где он покоился, в 1930-е годы энтузиасты богоборчества снесли вместе с храмом.

…А еще именем Горлова названы два горных перевала – на Памире и Тянь-Шане. Наши, местные альпинисты постарались.

Ясиноватая

Спускаемся от Горловки на юго-запад – перед нами Ясиноватая. Происхождение этого топонима достаточно прозрачно – от балки, густо поросшей ясенями. Лесочки вокруг Ясиноватой присутствуют и нынче, а пару веков назад оазис посреди степи мог и погуще произрастать. Вот от ясеней, значит… А преобладали бы там другие деревья – была бы, скажем, Дубоватая или Кленоватая. А что, есть же Ольховатка неподалеку, чуть восточнее Енакиево, в самом центре бывшего Дебальцевского котла.

Но такое тривиальное объяснение, похоже, жителям самой Ясиноватой не нравится, их народная фантазия рождает в этой связи легенду, которую к тому же забрасывает в полуседую древность. Правдоподобием такая версия, сразу скажу, не грешит, но отчего не повеселиться. Народ-то старался, выдумывал…

Есть неподалеку от Ясиноватой, на берегах реки Кривой Торец, поселок городского типа Верхнеторецкое, который раньше именовался неблагозвучным словом Скотоватая. Рядом – железнодорожная станция, которая Скотоватая и по сей день. Так вот, когда-то давно, во время золотоордынского ига, жили на этой территории татары. Были они мирными скотоводами, разводили быков на продажу. А главным среди них был некто Ватай. Идут, бывало, сюда люди скот покупать и на вопрос «Куда идешь?» отвечают: «Скот у Ватая брать». Отсюда, мол, и прицепилось: скот у Ватая – Скотоватая. Лиха беда начало. Подрос у Ватая сынок, отделил его татарин, земли прикупил, скота, наверно, дал на развод. Только вот молодого никто из местных не знал, и все спрашивали, кто-де такой. А тот в ответ: «Я сын Ватая!» Часто, видать, повторять приходилось. Вот и прилипло – Ясиноватая. Честно говоря, как живого представляю себе этого юного татарчонка, обиженно вопящего с не вполне русским прононсом: «Я сина Ватая!».

Но кипучему ясиноватскому фольклору и татарина показалось мало. Эта же история, только перенесенная во времени поближе к нам, есть в другой модификации. Мол, жил здесь при царях некий помещик Оватов… В общем, уже можно смеяться!.. У Оватова, как вы догадываетесь, был сын, которому тот, естественно, оставил землю в наследство. Так вот этот сынок, вступив в права собственности, имел глуповатую привычку где ни попадя хвастливо заявлять: «Я сын Оватова!». Ну, народу палец в рот не клади – тут же передразнивать пошли. Вот и приклеилось к поместью – Ясиноватая.

Кстати, хорошее задание для уроков развития речи в ясиноватской школе: придумать историю происхождения названия родного города. Дети – народ с воображением, они вам столько помещиков и татар понапридумывают, с сыновьями и без…

Снежное

Раз уж зашла речь о городах, чьи названия образованы как прилагательные по какому-либо примечательному качеству, то стоит вспомнить о городе Снежное. И ежу понятно, что без снега тут не обошлось. Так и есть. В 1784 году на почтовом тракте у речки (точнее, мокрой балки) Погорелой (левый приток Крынки) казачий старшина Иван Васильев основал постоялый двор.

Со временем вокруг вырос поселок, названный в честь основателя Васильевкой. Современное название получил в 1864 году. А все оттого, что в XVIII веке ямщики, гонявшие по почтовому тракту, именовали Погорелую балку не иначе как «Снежное место», потому что в зимнее время ее так засыпало снегом, что проехать не было никакой возможности.

Но и в Снежном не обошлось без красивой легенды, придающей названию весомости. И здесь вам не Ватай какой-нибудь, а сама императрица руку приложила. Поговаривают, что занесло как-то зимой в эти края Екатерину II.
Естественно, увязло величество в балке, было крайне раздосадовано сим происшествием и изволило произнести:

«Какое снежное место!» И так это изысканное выражение ямщикам понравилось, что с тех пор они только так балку и ругали (а раньше-то просто чертыхались, фантазии на большее не хватало). Кстати, балка Погорелая сейчас самый центр Снежного. А вот интересно: можно ли там нынче зимой пробраться? Наверно, теперь все не так печально, зимы-то уже не те…

Святогорск

Собственно Святыми горами называются меловые выступы на правом берегу Северского Донца. Святыми они стали именоваться за то, что здесь издавна находили пристанище монахи- пустынники (есть версия, что чуть ли не с XI века, и археологические раскопки это подтверждают). Здоровый климат и окружающее благообразие вкупе привлекали к этой местности святых людей, а мел был крайне удобен для выдалбливания пещер. Впрочем, церковные предания датируют появление здесь первых жителей более поздним периодом – XIV–XV веками.

Первое же достоверное упоминание о Святых горах относится к 1549 году – пишет о них австрийский дипломат барон Сигизмунд фон Герберштейн в книге «Записки о Московии».

Постепенно пустынники организовались в коллектив, а в 1624 году им была пожалована царская грамота на право владения этой землей. Так был основан Успенский монастырь. Правда, мирно существовать ему довелось недолго – уже через полвека, в 1679 году, был он захвачен и разграблен крымскими татарами.

В XIX веке наследники Потемкина способствовали восстановлению монастыря, который через время стал одним из крупнейших в империи. Однако уже спустя 70 с хвостиком лет его вновь ждала черная полоса. Советская власть такого центра «опиумной» пропаганды потерпеть в силу своей идеологии не могла, и обитель была упразднена
(если мягко выразиться).

* * *

Всем известен белый монумент товарищу Артему, основателю Донецко-Криворожской советской республики, расположенный на горе по соседству с монастырской. Этот 28-метровый гигант авторства Кавалеридзе в настоящий момент застрял комком в глотке бандеровского режима, и судьба скульптуры видится, увы, печальной… А ведь именно Артем в свое время, можно сказать, спас обитель от тотального уничтожения.

Культурный был человек, хоть и атеист, рекомендовал не разрушать Святогорские храмы, а устроить в них кинотеатр и библиотеку. В рамках своего времени сделал все, что мог. Так что его фигура по соседству видится очень даже уместной. А великие «реформаторы» и переименовщики современности не достойны и голубиный помет с его железобетонных плеч обметать.

В 1922 году, уже после гибели Артема, в бывшей монастырской гостинице был открыт 1-й Вседонецкий дом отдыха. Банное стало курортным поселком, а в 1938 году – даже городского типа. После войны здешняя инфраструктура развивалась настолько бурно, что в 1964 году было принято решение повысить статус поселка и признать его городом. Но город Банное звучало не очень гордо, и название решили изменить. На Славяногорск.

Совершенно очевидно, что первая часть отсылает нас к Славянску, центру района, в котором и расположен новонареченный Славяногорск. А что касается элемента -горск, традиционного для таких образований… Верно ли будет связывать его исключительно с горами? На этот счет лингвисты колеблются с утверждениями. Дело в том, что этот суффикс имеет и второе значение – «город». Например, Углегорск (в Донбассе) или Зеленогорск и Светлогорск (в Ленинградской области) расположены вовсе не на горах. Так что Углегорск вполне мог зваться Углеградом (то есть «городом угля»). Вот и Славяногорск, скорее всего, возник как «город Славянского района», а связь с горами здесь вторична. Впрочем, можно остановиться на компромиссном решении: Славяногорск – «город Славянского района среди гор».

В 1992 году Святогорская обитель была вновь открыта, а в 2003 году Славяногорск пере­именовали в Святогорск. Ну уж это название точно мотивировано горами. Святыми.

Славянск

Городской парк культуры и отдыха в Славянске

От Святогорска логично было бы спуститься к районному центру. Славянск на вид имеет вполне прозрачное название, славянское. Но и здесь народная фантазия кренделей наплела, чтобы лингвисты не заскучали.

История города – давняя, и связана она с соляным промыслом. Еще в «Описании к карте 1527 года» есть указание на то, что в четырех верстах от Донца находятся соляные озера. Из различных мест Русского государства ехал сюда люд – соль вываривать. Озера звались Торскими – по имени реки Тор, впадающей в Донец (нынче – Казенный Торец), да и само урочище, где озера располагались, тоже Тором называлось.

Пока приправу добывали, жили оседло, а кто-то и вовсе на ПМЖ здесь оставался. Места были пограничные, а значит, непростые в отношении безопасности. Татары то и дело хищнические набеги устраивали. Солеварам приходилось не­устанно заботиться о защите бизнеса, да и попросту о собственной шкуре. А потому в XVII веке в этих краях, на Кальмиусском, Изюмском и Муравском шляхах, выстроено немало острожков и прочих укрепленных точек. Так в 1645 году возле Торских озер возникла крепость, над которой был поднят флаг царя Алексея Михайловича. В официальных документах сооружение было записано как Тор. Но народ в бумажки царские заглядывать был не горазд и по старинке звал укрепление Соляным.

«Торная» биография местечка тянулась аж до 1784 года, пока оно не было повышено в статусе до уездного города Екатеринославского наместничества и переименовано в Славянск. Казалось бы, совершенно пресное, славянское название… Но «белая смерть» так пропитала сознание местных жителей, что они и из Славянска ухитрились «выварить соль». Народная этимология предлагает нам такую заковыристую цепь наименований: Солеварск – Солеванск – Славянск. Версия, скажем честно, притянута за уши. Проверить ее проблематично. По документам такие трансформации не проходят, а как там народ между собой это место называл – поди у покойников спроси…

* * *

Гораздо значительнее смотрится иная теория, отраженная в «Кратком топонимическом словаре» В. Никонова. В конце XVIII века русская армия изрядно расширила владения своего царства на юге – до Приазовья и Причерноморья. И бывший приграничный городок, от чьих стен отодвинули назойливых басурман, вздохнул наконец привольно, оказавшись в глубоком тылу русских земель. Эту победу славянского народа над турками якобы и подчеркнула императрица, переименовав корявый, не по-русски фыркающий Тор в благозвучный, однозначный Славянск.

Кстати, о Торе. Он-то что означает? Слово настолько мхом поросло, что корней и не сыскать. Но лингвисты ребусов не страшатся, тем более что наследил этот Тор в нашем крае порядочно.

Первое, что приходит на ум, – ассоциация со славянскими словами «торный», «проторить». По мнению лингвиста П. Ваденюка, корень -тор- «выражает понятие движения». Что ж, Тором, как мы помним, река называлась – она-то, ясное дело, движется.

Однако есть в этой «славянофильской» версии одна закавыка: в то время, когда родилось такое название, река протекала далеко от южнорусских земель. И логичнее было бы искать корни загадочного Тора не среди славянских языков. Такую версию выдвинул немецкий языковед Макс Фасмер. Он предложил иранскую («скифскую») теорию происхождения Тора – от слова «быстрая». Может, и так, хотя сомнительно, чтобы Тор казался скифам слишком уж бурным.

* * *

Донецкий лингвист Е. Отин в качестве рабочей гипотезы выдвигает возможность поиска Торовых корней на тюркской языковой почве. Ведь эта река протекала через кочевья восточного объединения половцев, а до них на этой территории обитали и другие тюркские народы.

По мнению Отина, вполне возможно, что слово «Тор» образовано от тюркского прилагательного «тар» («узкий», «тесный», «тонкий»). Мол, была эта речка «щуплой» по сравнению с какой-то другой водной артерией, может, с тем же Донцом…

Не знаю, вполне ли мы разобрались с Тором… Выберите версию, которая устраивает лично вас. Да, кстати, река Тор позже превратилась в Торец, и очень просто: появилась крепость с тем же названием, и народ речке суффикс -ец подарил – разнообразия ради. А то путаница, сами понимаете…

Краматорск

Но не расслабляйтесь, дебри еще не кончились, и от Тора мы далеко не ушли. Здесь же, неподалеку, встречаем город Краматорск. Чувствуете, Тором попахивает? Так и есть, не обошлось без него… Ну, ладно Тор, а что за «крама»?.. На этот счет есть сразу несколько предположений.

Начнем с легенды. И здесь снова маячит соль, просто-таки не дает она народу покоя! Приметили языковеды-любители, что загадочная «крама» похожа на украинское слово «крам» («товар»). А какой здесь мог быть товар?
Конечно, соль! Наварили гору, самим съесть не под силу – нагрузили телеги и повезли этот белый «крам» на экспорт в «недосоленные» регионы страны. Стало быть, по этой теории «крам торский» породил Краматорск.

Признаюсь, странновато выглядит эта версия. С чего бы вдруг добытчики так застеснялись слова «соль», что решили заменять его на какой-то абстрактный «крам»? Вроде ничего неприличного… Тем более что соль в географических названиях сплошь и рядом без стеснения упоминается.

Соли галичские – Солигалич, соли камские – Соликамск, соли вычегодские – Сольвычегодск. По этой версии уж скорее не Краматорск вышел бы, а Солиторск (почти Солитёрск, вот до чего дофантазировались!).

Так что это вряд ли. Теперь, пожалуйста, версия еще похлеще. И с тем же «крамом». Дескать, в качестве товара выступала вовсе не соль, а вяленая рыба, которую чумаки продавали по пути домой. А в районе Краматорска у них якобы торговая точка была, которая так и называлась – Крамовый Торг, или Крамоторг. Час от часу не легче – советским сложносокращением потянуло: военторг, коопторг…

Это еще не конец! Была попытка связать многострадальное название с французским словом crematoire («большая печь»). Мол, завод же здесь, печи у него большие. Бедные краматорчане… Город-крематорий… Спешу успокоить: версия не выдерживает критики, так как означенный завод был построен только в 1887 году, а поселок именовался Краматоровкой еще задолго до этого. Да и вряд ли кто-то мог догадаться печи завода крематориями называть…

Наиболее вероятной выглядит версия «пограничная». Помним же, что по Тору граница русских земель пролегала. В русских народных говорах «крома» как раз и значит «край, рубеж, граница». Если взять литературный язык, то сразу вспоминается слово «кромка», имеющее то же смысловое наполнение. Так что предлагаю остановиться на варианте с границей – крома Торова, или крома Торская, то есть крома (граница) по реке Тор.

Позже, когда границу перенесли к югу, значение понемногу утратилось, а при быстром произнесении и с учетом великорусского аканья получилась Краматоровка, позже – Краматорск.

Константиновка

Почтовая марка, СССР, 1947 год

Движемся далее к югу по уже привычной трассе. Дружковку проезжаем,
о ней писал в первой части материала. Далее – Константиновка.

Ничего неординарного. В основе названия – Константин. Остается разобраться, что это за Костя такой важный, в честь которого город назван…

Впрочем, сначала, конечно, города никакого не было – так, село. Историю свою этот населенный пункт официально ведет с грозного и героического 1812 года. Именно тогда некто помещик Номикосов основал здесь село Сантуриновка. Название какое-то для русского слуха вычурное. Да и фамилия землевладельца тоже, хотя и на -ов заканчивается. Налицо греческий фундамент указанных имен собственных.

Константиновские историки, углубившись в вопрос, выдвинули предположение, что название села в Донбассе как-то связано с греческим островом Санторин в Эгейском море. Точнее, даже не островом, а мини-архипелагом, это в далеком прошлом он был островом вулканического происхождения. Примерно в 1500 году до н. э. внезапно проснувшийся вулкан взорвался, остров ушел под воду, оставив на поверхности серповидные ошметки суши, а цунами от взрыва докатилось до Крита и наделало там беды. Утверждают даже, что это стало причиной упадка минойской цивилизации. Кстати, есть версия (которую, в частности, поддерживал Жак-Ив Кусто), что Санторин и был таинственной Атлантидой, описываемой Платоном.

Какова связь между нашим помещиком и легендарным островом, остается только догадываться. Греков-то в Донбассе немало, не исключено, что корни одного из них остались в Эгейском море. В пользу этого предположения можно привести тот факт, что и сейчас на Санторине популярна фамилия Номикос, есть даже улица с таким именем. Был Номикос – стал помещик Номикосов.

Так или иначе, Сантуриновка была основана. Позже у помещика родился сын Константин, который и унаследовал в свое время отцовские земли. Новый хозяин основал неподалеку от Сантуриновки новое поселение, получившее в честь него имя Константиновка. Документы говорят, что к 1859 году в нем проживало 29 человек, тогда как в Сантуриновке – 280.

В 1869 году с постройкой Курско-Харьковско-Азовской железной дороги около Константиновки открылась станция. Дальше – по традиционной схеме: станция подмяла под себя окрестные села, присвоив название одного из них. А Сантуриновка и сейчас существует – так называется один из окраинных районов Константиновки.

Красный Лиман

Двинувшись к югу, мы неоправданно оставили в стороне город Красный Лиман. Вернемся к нему и разберем динамику его наименования. Думаю, всех нас мало волнует тот факт, что нынешняя политика украинской власти «обесцветила» населенный пункт, оставив ему только вторую часть. Как сказал Александр З, отвоюем – переименуем все обратно.

Разберем название города. Вторая его часть вызывает некоторое удивление. Если бы Лиманом звался город в устье Днепра или Дуная, это было бы банально до зевоты. Но здесь, в окружении лесов…

Все дело в остатках древних озер, образованных, по-видимому, водами протекающего рядом Северского Донца. Так или иначе, местность славится своими водоемами, и казаки, в XVII веке основавшие здесь слободу, назвали ее Лиманом – с учетом этого озерного фактора.

Что касается расцветки, то «покраснел» Лиман в 1923 году. Вернее, сначала окрасилась железнодорожная станция Лиман-1, став Красным Лиманом. А позже станция срослась с селом Лиман, и в 1938 году этот союз получил статус города с привычным нам двойным названием.

Отсюда