Коко Шанель & Игорь Стравинский

Посмотрел картину Жана Кунена, которая называется Коко Шанель и Игорь Стравинский. Уже из названия понятно, про что пойдет речь.

Картина непростая, потому как именно она была отобрана для закрытия Каннского фестиваля 2009 года, что очень круто по меркам критики, но почти всегда означает коммерческий провал.

Снята по роману Криса Гриньоля, который называется оригинально: Коко и Игорь. Книгу не читал, но осуждаю из названия понятно, что и в книге речь тоже идет исключительно про отношения великого русского композитора и великой французской авантюристки, чья биография как нельзя лучше иллюстрирует собой лексическое значение слова предприниматель. В старообрядческом его значении.

Знал, что будет трудно, но не мог не посмотреть, потому как это еще один кирпич в фундамент мифа, который был выстроен самолично Коко Шанель, которая на самом деле была Габриэллой Шаснел. Дочкой прачки и якобы коммивояжера, который продавал ткань по всей стране.

Действие ленты начинается в 1913 году на премьере Весны священной, которая завершилась скандалом, потому как публика не приняла уже тогда болезненную хореографию Вацлава Нижинского, который начинал в ранге любовника Сергея Дягилева, то есть еще одного известного предпринимателя и авантюриста, чьей ареной боевых действий также стал Париж.

Автор книги намеренно передергивает. Новаторская музыка Стравинского вызвала недовольство публики. Она же крайне поразила тонко чувствующую Коко, которая только начинала свой путь к вершине, будучи содержанкой богатого фабриканта, но уже тогда немало понимала в маркетинге.

Через семь лет, оплакивая еще одного богатого фабриканта, уже обеспеченная своими щедрыми, но мертвыми любовниками француженка, которая так никогда и не вышла замуж, будучи все еще пораженной силой русского таланта Коко приглашает в свое загородное поместье нищего Стравинского со всем его многочисленным семейством, чтобы он в покое и комфорте закончил работу над каким-то своим произведением.

Известно, что в 1918 году, то есть где-то в 35 лет своих настоящих лет, Коко купила то, что можно называть первым магазином, который позднее стал бутиком. Через десять лет ей принадлежала уже часть улицы Камбон, куда и допустили кинематографистов, чтобы те имели шанс поснимать на качественной натуре.

Короче говоря, у Игоря и Коко после первой заочной встречи якобы возникла неминуемая сначала духовная, а затем и физическая связь, которая переросла во взаимовыгодное творческое сотрудничество, aka симбиоз: Коко нанимает парфюмера и как раз выбирает правильный аромат для Шинели №5, а Игорь вдруг пишет в новой, ранее ему не присущей манере.

Над чем именно работал Стравинский? Может, и говорили в оригинале, но в переводе так и осталось не понятно.

Известно, что в 1919 году Стравинский как раз по заказу Дягилева ваял балет Пульчинелла и где-то в это время начал работать над оперой Мавр. Судя по партитуре, речь идет за оперу.

Известно, что в это же время Коко находилась под сильным влиянием русской культуры, что нашло отражение в ее не слишком удачных коллекциях того времени.

Известно, что перелом в творчестве Стравинского приключился много позже и отмечен многими критиками, но на фоне прочего, это уже не так важно.

Ясно, что это совсем высокодуховный художественный, но никак не низкопробный документальный фильм.

Да и как можно было снять документальную картину в ситуации, когда сама Коко утверждала на голубом глазу, что сразу после безвременной кончины матери, ее любящий отец отправился в Штаты в поисках лучшей доли, отдав девочку на воспитание двум жестокосердным теткам из числа старых дев. Коко так уверенно путалась в показаниях утверждая, что ей было то ли в два, то ли двенадцать, что никому и в голову не приходило спрашивать почему именно двум девам, если было достаточно и одной?

Коко не только публично утверждала, что родилась на десять лет позже, чем на самом деле, - случай довольно типичный для женщин не только того времени - она до самого последнего своего дня отрицала приписываемое ей материнство, выдавая предполагаемого сына от богатого инвестора за племянника, который некрасиво свел счеты с жизнью.

Короче говоря, не так много достоверного материала по Мата Хари второй мировой, которая так и не была осуждена исключительно благодаря заступничеству Черчилля, который был рад не только досадить французам, но и воспользоваться результатами своего заступничества. Тот материал, что все таки доступен – он многократно просеян французской, британской и германской разведками.

В фильме этого всего нет. Образ Коко, которую здесь играет не совсем француженка Анна Муглалис, - совершенно апокрифический. Учитывая, что фильм снят все-таки французом голландского происхождения, совершенно неудивительно, что все русские типажи в нем сплошь подонки, уроды, алкоголики, наркоманы, картежники, танцоры, шахматисты и прочие извращенцы, в то время как сама Коко Шанель – земная демократическая женщина.

Свободная от предрассудков и успешная Коко фактически содержит всю эту неблагодарную пьяную камарилью из числа русской лимиты. Автор слегка опережает события, потому как на деле Габриэлла финансировала семью и даже оплатила похороны немецкого военного преступника Вальтера Шелленберга, на которого Коко работала в годы оккупации, расплачиваясь после войны за то, что пыталась вломить фрицам хитрого партнера из числа евреев, чтобы самой распоряжаться правами на Шанель №5, но ведь могла она платить и за балеты Дягилева, и за творчество Стравинского сразу после первой мировой?

Могла, а значит платила! - ничуть не сомневается то ли автор книги, то ли автор сценария. Ведь была же у нее связь с Великим князем Дмитрием Павловичем и даже Великой княжной Марией Павловной. Или с ними обоими? Короче говоря, сложно сказать с кем у Коко не было связи.

До сего дня никто доподлинно не знает, была ли вообще эта самая связь между русским композитором и французской предпринимательницей вообще, но то, что она могла иметь место не подвергается сомнению.

И не только по причине нравов, которые царили в Париже того времени, но и нравов России, которую кто-то там потерял. Именно ее самые яркие образцы оказались за рубежом после Октября 1917.

Русская dukhovnost против французского charme. Умирающая от чахотки жена Стравинского, который почти не говорит по-русски, потому как играет его все-таки датчанин Мэдс Миккелсен, ставит ультиматум, который малодушный муж выполнить не может.

Рослый тюфяк и близорукая тряпка теряет как расположение мадемуазель Коко, так и жены. Драма только подстегивает творчество muzhik a-la Russ, который по какой-то неведомой причине приехал в Париж без balalaika и valenki.

Для целого пласта местных жителей, которым телевизор заменил библиотеку, будет неприятно осознать, что Шанель одной из первых поняла, насколько важны в брендинге личный пример, слухи и дозированная подача фактов в нужной интерпретации, что сегодня некоторые называют связями с общественностью.

Потому женщина, которая освободила прекрасную половину человечества от корсетов, ввела революционную моду на загар, который ранее считался признаком низкого происхождения, и подарила миру Шанель №5 и маленькое черное платье, сама распространяла эти самые слухи, писала воспоминания, которых не было, и безбожно врала как по поводу себя, так и по поводу других.

В картине же описывается совершенно банальная интрижка двух творческих людей из разных миров, которая заканчивается новым романом сильной женщины и одиночеством слабого мужчины.

Отличная похабщина, чтобы закрыть Каннский фестиваль.