Первая облава во второй общаге

Открою тайну первой антинаркотической облавы во второй университетской общаге. Принес как-то мой будущий кум Геннадий, уже знакомый посетителям по мемуарно-физиологической рассказке, мешок сырой, необработанной конопли. Не так чтобы очень большой, но где-то по пояс. Только верхние части растений, или "ёлки".

Жил я тогда на двенадцатом этаже. Уже один в так называемой "маленькой". Что было невероятно круто для студента. Оставить мешок травы в комнате я все-таки не мог. Регулярные приключения с участием одиозных личностей никак не способствовали уверенности в том, что мешок сохранится. Ситуация еще больше обострилась после того, как холодным ноябрем Джонсон, у которого как раз жили чеченские друзья, выбил окно на кухне почему-то нашего этажа и двухметровый Перлик душил его в коридоре, не взирая на активное сопротивление гостей.

В "большую", которая составляла с "маленькой" один блок, тем временем заселился некий шустрый молодой человек по кличке Батя и еще два щегла. Оба смешно картавили. Очков не носили. Как их всех звали я не знаю до сих пор. Плата за удобства. Иначе "маленькую" было не выцыганить. Поначалу в "большой" было тихо.

Спустя семестр там образовался проходняк: трава, спиртное, игра на баянах, гитарах, и девки: "наши", "с филфака", "с матфака" и из музучулища. Потом я бил этому шустрому юноше лицо. Потом ему бил лицо предстуд Ваня. Потом будущий уголовник Вадик. Потом текущий алкоголик Урри. Не путать с Ури, который музыкант. Потом еще кто-то. Даже монгол Пурев-Сурен и его брат били лицо шустрому юноше. Уж и не знаю за что. И снова пришлось браться за воспитание мне - я бил лица и ему, и его гостям. Тем более, что к тому моменту в "маленькой" уже спала беременная женщина.

Не удивительно, что Геннадий сильно переживал за мешок. Хотя и доверял мне беспечно, зная взвешенное отношение к одурманивающим веществам вообще и к траве в частности. Было время и возможность, чтобы оценить. Тем более, что для физиолога это не составляло никакой сложности. Однако будущий кум понимал, что моя комната - не вариант. Остановились на кандидатуре Бро. Тихой, маленькой и необщительной девушки. Лишь несколько близких людей знали, какой дух на самом деле живет в этом теле.

Спустя несколько дней собрались попробовать. Вышли на лестницу. Забили козью ножку. Оказалась полная фигня. Так называемая беспонтовка. Не отличимая по внешнему виду от обычного каннабиса. Анализ же на наличие тетрагидроканнабинола сделать было негде.

Это потом можно было съездить к Гузару, длинной Ирке или еще кому из однокурсников, которые работали в соответствующих лабораториях соответствующих ведомств. Тогда же, в конце начала девяностых, все они еще были студентами.

Я не знаю, где взял "траву" Геша. И сильно сомневался, что вся история стоила такого риска. Больше всех сомневалась Бро. Она тут же потребовала избавится от "этого дерьма, которое ее заебало". С нами Бро не стеснялась. Геша послушно взял мешок на плечо и побрел к лифту. Вот так вот запросто. Мало ли что биолог несет в мешке? Это ж не бухгалтер, не экономист и не юрист. Были уже и живые бараны, и кости кита и мертвый лев, и половина туши пони, убитого жеребцом в цирке.

Через два дня вторую общагу трясло: милиция заблокировала все входы и выходы из здания и, пользуя оперортрядовцев как гидов, "осматривала помещения". Всех входящих и выходящих принуждали демонстрировать удостоверения личности. Некоторых - обыскивали.

Комнаты учфиновского Миши и подруги Чекалова по кличке Чека, которые уже были отмечены в соответствующих хрониках, буквально переворачивали. Всех их уже нет в живых по разным поводам, но по одной причине.

Оказывается Геша не нашел ничего лучше, чем бросить злополучный мешок в мусоропровод...