Представители старперского поколения, к которому я уверенно себя отношу, делятся на две большие группы: почвенники и язвенники.
Почвенники твердо знают, что все хорошее произошло и безнадежно кончилось минимум 50 лет назад, во времена когда жили могучие отцы, взглядом создававшие прекрасные бульдозеры, державшие слово так крепко, что из него сочились дифтонги, и могущие постоять и заступиться. Их легко опознать по особому вокабуляру, который отсылает нас к 50-м годам девятнадцатого столетия. Когда они говорятъ, еры, ижицы и ферты проявляют себя на стенах огненными начертаниями, освещая собой вековую мглу.
А язвенники твердо убеждены в обратном. Что время старперов, а уж тем более отцов, безнадежно ушло, что все что умерло и должно было умереть, что букву ять давно отменили ("твою ять!") и пора уже отработанному материалу уступить дорогу молодом, в том числе и ему.
Причем ему в первую очередь. Таких мы узнаем по модным наушникам, в которых звучит самая что ни на есть модная музыка, звуки которой заглушают шуршание распечаток УЗИ и рецептов от участкового с названиями еще легких, но уже безнадежно нужных таблеток.