Машина с евреями

Петр Подгородецкий - персонаж крайне разноплановый: играет, поет, ведет и пишет книги. Машина с евреями - взгляд Подгородецкого на своё место в так называемом российском шоу-бизнесе вообще, равно как и на музыкальный коллектив Машина времени в частности.

Книжку эту я искал давно, но все не добирался до книжных развалов. Потому как времени после ее выхода в свет прошло прилично. Лет пять. И тут с оказией из Москвы старинный приятель и дружище передал ценную литературу и, каким-то образом не забыв про мою давнюю просьбу, сунул между томами и книжицу Подгородецкого, уже прочитанную им самим. Огромное спасибо, Серёга!

Назвать литературой это произведение нельзя. Это - воспоминания/мемуары человека, который никому и ничего не должен, который знавал и лучшие времена, но о них не жалеет, понимая, что все имеет свою цену. И своё время. И потому говорит безо всякой опаски, кроет своих бывших коллег в хвост и гриву, рассказывает такие вещи, про которые никогда в другой ситуации не рассказал бы. Волосы порою встают дыбом, после признаний о нравах, что царят в клоаке эпицентре российского шоу-бизнеса. Отдельные поступки отдельных его представителей никак не укладываются в общепринятое о них, представителях, представление.

По стилю и задумке, исполнению и настрою - очень похоже на первую мою аудиокнижку Романа Трахтенберга Вы хотите стать звездой? Собственно, Подгородецкий и не скрывает, что именно покойный Роман Львович и был инициатором этого предприятия и свел испытывающего очередные временные финансовые трудности Петра с издательством. Сам Подгородецкий в истории создания своего замечательного грязного пасквиля проводит параллели не с кем-нибудь, а с самим Марксом, который взял у немецких коммунистов гонорар и пропил, а потому был вынужден писать Манифест коммунистической партии, как можно быстрее. Ну, то такое, авторское.

Пётр не стремится к точности, но и не наводит напраслину. Он вспоминает то, что было. С кем, когда, где и как, а также пытается объяснить почему это было. Со своей колокольни. Обижен он, конечно, на машинистов изрядно. Выгнали его из группы и причину не назвали. Подгородецкий причину своего изгнания также не называет, но предполагает. До сих пор. И между делом вскрывает разнообразные гнойники и срывает многочисленные покровы. Не только с ближайшего окружения, но и вообще со всех и вся. Что увидел, своим единственным глазом, о том и спел в суровом стиле ашугов от электрической музыки. Краем цепляет Воскресенье, чутка о сотрудничестве с Кобзоном, немного о своих взлетах и падениях: о женах, любовницах, кокаине, алкоголе, рулетке, машинах, тунеядцах и пьяницах из тусовки и богемствующих педерастах.

Особенно подробно Пётр рассказывает о мотивации творчества в коллективах, где ему приходилось трудиться в процессе своей творческой биографии. И в первую очередь о деньгах. Просто, с любовью и вкусом о крайне важной составляющей любой трудовой деятельности в любые времени. И тут в своей откровенности он, казалось бы, переступает границы, которые переступать не стоит. Ан-нет, есть еще пределы совершенства и горизонты творчества, которые манят и к которым стоит стремиться!

Любителям творчества Машины, мастерам порассуждать о философской лирике Макаревича - рекомендуется. Пусть и не поможет, ибо извращенному сознанию советского интеллигента - именно итээровские разгильдяи и разнообразные смежные с ними цвета и цветы нации и составляли целевую аудиторию Машины. Потому даже Подгородецкий этой публике, что мертвому - припарки. Взаимоотношения с разномастными элитами на протяжении времен и времен - своебразная красная нить, которая широким стежком связывает первую и последнюю страницы.

Никто не уш0л обиженным, никто! Особенно интересно сравнить мнение Петра с мнением Макаревича, когда они пишут об одних и тех же событиях. Равно как и сравнить с прочими мнениями добропорядочных лгунов от музыки того времени. Очень, очень занимательное чтиво!