Память

В субботу, 6 декабря, в Донецк будет доставлена Тихвинская икона Божией Матери Ополченная. Икона будет выставлена в Художественно-выставочном центре АРТДОНБАСС (г.Донецк, ул. Челюскинцев, 189 к), где в 14.00 состоится церемония открытия фотовыставки Вера в России – 2014.

Выставка организована Благотворительным фондом “Новомучеников и Исповедников Христовых” и объединением фотохудожников “МОСФОТОКОР” Марины Кутыраевой при поддержке Министерства культуры ДНР.

Тихвинская икона Божьей матери, называемая также «Ополченной», уже была в Донецке - 3 июля текущего года на Воробьевых горах в Москве она была передана председателю Совета Министров ДНР Александру Бородаю и 10 июля святыня прибыла в Донецк.

Список ополченной иконы сопровождал русских ополченцев во время Отечественной войны 1812 года и был с ними на Бородинском поле. Затем Тихвинская ополченная икона Божьей Матери сопровождала тихвинскую дружину ополчения и во время Крымской кампании 1855—1856 годов.

В праздник Тихвинской Богородицы полководец Павел Нахимов за два дня до того, как получил смертельное ранение на Малаховом кургане, исповедовался и причастился перед этим образом и прошел с ним крестным ходом вокруг Владимирского собора в Севастополе. Теперь святыня передана ополчению Донбасса.

7 декабря, в 11.00, на Саур-Могиле состоится соборный покаянный молебен под Святым омофором Тихвинской иконы Божией Матери Ополченная.

Мемориал воинам, павшим в годы Великой Отечественной войны на Саур-Могиле, был разрушен в ходе упорных боев за господствующую высоту. И потому по благословению монахов Святой Горы Афон фонд Новомучеников и Исповедников Христовых произведет закладку капсулы памяти на месте будущей мемориальной часовни в память о народном ополчении и невинно убиенных на Украине.

Отсюда

Крепкая научная фантастика о путешествиях во времени.

В альтернативном 1985 году действует секретная полицейская организация, предотвращающая посредством машины времени (неожиданно скрипичный кофр) серьезные преступления до их реализации. На грани психического расстройства безымянный агент (Итан Хоук) берется за последнее задание - уничтожить маньяка-взрывателя, который совершит циничный теракт в Нью-Йорке 1975 года. Далее витиеватость сюжетной линии упирается в невозможность аннотации без спойлеров.

В аккаунте Донбасского землячества в Киеве выложено ностальгическое видео о городе с дорожкой от группы Scorpions c многозначительной пестней Maybe I, Maybe You. Набирает популярность.

Телефонов, по которым вряд ли когда позвоню, в мобиле все больше.

Невероятно сложно писать в прошедшем времени о человеке, с которым общался совсем недавно.

Ленка появилась в моей жизни потому, что в один из двух опрометчиво отданных мне в управление отделов требовался человек, который занялся бы переводами новостей из иностранных первоисточников. Для начала просто переводами.

Старинный приятель из музыкантов мигом предложил услуги своей девушки, которая как раз заканчивала факультет романо-германской филологии Донецкого Государственного Университета и утверждала, что не только любит спорт, но еще и в нем разбирается.

Я был немногим старше, но имел много больше профессионального опыта, предпочитая изображать строгого и требовательного начальника. В общем, обычная история для начинающего, который уже не зеленый, но мнит много больше, чем стоит.

Диплом она защитила уже точно зная, что постоянным местом работы будет газета, которая еще не вышла в том виде, в котором должна была. Мы работали в мусорную корзину и для опыта. Оттачивая и доводя.

Дело было в газете Салон Дона и Баса, которая еще была просто газетой бесплатных объявлений, а именно весной 1997 года, когда ее владелец собрал группу местных журналистов, задавшись целью переделки издания в качественно новый формат. Я был одним из них. Самым бестолковым.

Ленка оказалась яростной битломанкой. Играла в бадминтон у легендарного Зубова. Следила за Ливерпулем и всем, что с ним связано. Спорт она действительно любила, но не разбиралась, конечно.

Как не разбиралась и в журналистике, но дневники вела и писать любила. Потому с ней можно было творить, что угодно. Я рискнул. Руководство тоже.

Это было время последних романтиков пера. И, если не ошибаюсь, то первый случай в Донецке, когда пишущей штатно в газете спортивной журналисткой оказалась женщина. Речь не про говорящие головы/сиськи по дуроскопу, а именно про работу с текстом, репортерскую точность фактажа и скорость обработки информации, что отличает спортивную журналистику от прочей.

История, которую Ленка вспомнила в своей заметке по случаю 15-лети Салона касалась Алекса Цулле или Зулле, но никак не Цабеля, который стал Забелем.

Первый текст, который Ленка исполнила, был по громкому делу Брюса Гроббеллара - голкипера Ливерпуля и сборной на тот момент Зимбабве. Я взял тему, которая бы заинтересовала девочку, топящую за Ливер.

Просили назвать пять мест в послевоенном Донецке, куда я отправлюсь сразу, как только тут все закончится.

Начну с того, что замечу - после того, как мое общение с психологом стало ежедневным, я стал во всем видеть некий психотерапевтический подвох, потому и просьба описать свое виртуальное путешествие в будущее видится мне какой-то очередной имагинацией или чем-то похожим.

Общение с психологами, к слову, как-то очень негативно повлияло и на мое отношение к религии, вот что ужасно. Во всяком случае, на многие вещи я стал смотреть иначе, я вот как-то вдруг понял, что все религии это отчаянная попытка человека примириться с самим собой, еще немного, и я окажусь близок к созданию своей собственной ереси, меня поймают и скормят голодным зверям, но это слишком уж личное.

Попробую вернуться к главному. Когда мы загадываем возвращение в Донецк будущего, то, на самом деле, мы говорим о Донецке из прошлого. О том, который помним. С аэропортом, например, о котором ленивый не поинтересовался – зачем его такой огромный построили, не нужен такой большой Донецку, стоит же теперь полупустым постоянно. Еще, помнится, о железнодорожном вокзале тоже часто спрашивали что-то похожее. Не дай бог, окажется, что примета.

Если возвращаться в Донецк из прошлого, то почему это должен быть город образца 2013 года? Я бы повернул ручку регулятора подальше назад. Я понимаю, что я совершенно не прав, пытаясь зацепиться за картинки из совсем уж далекого прошлого, но весь этот хрупкий и почти придуманный мир живет исключительно в моей голове, как коллекция детских игрушек у того пожилого гражданина из «Амели», которую он случайно нашел, а потом перебирал со слезам умиления. Так и я, с той лишь разницей, что я почти ничего не забыл, многое помню и самое главное - гарантирую, что никогда не найму гаубичный расчет, чтобы вернуть затерянный мир на его прежнее место. Это просто мое.

Фейсбук напоминает, что сегодня Митару Роченовичу исполнилось бы 54 года. В это «бы» - даже спустя больше чем год, поверить могут не все. Митар был из тех людей, уход которых нужно всякий раз осознавать усилием воли, словно встряхиваясь от морока. Так происходит, когда не можешь какое-то время понять – снилось тебе это или было на самом деле.

Он появился в Донецке в середине девяностых, обаятельный балканский авантюрист. Его подлинную биографию знают, наверное, только его самые близкие друзья, остальные до сих пор живут слухами, легендами и рассказами, многие из которых создавал он сам.

Помню, в начале 2000-х довольно серьезные люди из бизнеса без тени сомнений говорили мне, что Митар – полковник КГБ.

За короткое время Митар в определенных кругах стал таким же символом Донецка, как пальма Мерцалова или Сергей Бубка. В совершенно неожиданных компаниях всплывало его имя и то, что ты тоже с ним знаком, помогало устанавливать отношения – считали своим.

Его взрывной ребяческий темперамент резко контрастировал с нордическим спокойствием дончан и донецких. Наверное, нет ни одного человека их тех, кто общался с Митаром, который бы хоть раз не поссорился с ним вдрызг и навсегда, а через какое-то время услышал в трубке привычное «Привет, братуха!» и простил его тут же, осознав как были ничтожны все поводы у того конфликта.

Несмотря на всю свою кажущуюся инопланетность и несерьезность, главное, чему посвятил тут свою жизнь Митар – это объяснить нам, дуракам, что мы неумолимо катимся к катастрофе. Ему, пережившему распад Югославии, все было понятно с первых нот, но не многие из нас верили ему до конца, думалось, что он немного сгущает краски, что ли, путает страны и темпераменты, и такого, как у них у нас не может быть, потому что этого не может быть никогда.

Как всякому по-настоящему хорошему мужику, Митару патологически не везло с женщинами, это признавали все его друзья, но удержать его от очередного рокового выбора не удавалось никому.

Обладая совершенно собачьим обаянием, он мог, кажется, покорить любую, но останавливал свой выбор на… Впрочем, что уж теперь об этом.

Помнится, в далеком 2002-м, во время очередной парламентской кампании Митар сказал мне о Юлии Тимошенко - «Веришь, братуха, я бы ее трахнул!»

Как знать, если бы такая возможность ему представилась тогда – может быть и история Украины сложилась совершенно иначе.

Экранизация романа-признания Филипа К. Дика – одного из лучших визионеров от научной фантастики ХХ века.

Продавец грампластинок Ник Брэйди обнаруживает в собственных ночных видениях сигналы от внеземного разума. Разум настойчиво рекомендует ему бросить все, перебраться в Лос-Анджелес, получить работу на студии звукозаписи, и через продюсируемые песни вести подрывную деятельность против авторитарного президента Соединенных Штатов. Поначалу Брэйди сомневается в истинности происходящего, но затем делится содержанием сновидений с другом и писателем-фантастом Филом. Запутавшись в многочисленных в теориях, в итоге, Ник уезжает, следуя указаниям разума, а Фил остается писать и размышлять.

День, когда погиб Виктор Цой я хорошо запомнил, но перед этим нужно сказать, что его поклонником я в те времена не был, больше скажу - он меня бесил.

Вернее, не столько Цой и его песни, сколько реакция моих сверстников - юношей лет 20 или около того. Которые в какой-то момент вдруг бросали выпивать и веселиться, а звали, допустим, Виталика Курченко, чтобы он что-то спел из "Кино". Магнитофону тогда уже были и даже почти у всех, но ценилось, чтобы вот так - под гитару.

И через секунду, после того, как Виталик начинал что-то про "О-о-о-о, моя девочка больна..." до того веселая компания превращалась в сонм страдальцев о чем-то непознаваемом.

Отпускало их минут через 30, которые были безнадежно вырваны из очередного праздника жизни.

Приходилось ждать.

15 августа 1990 года я был в Болгарии в составе студотряда, который в г. Пазарджике помогал нашим союзникам консервировать огурцы, помидоры и персики. К слову, столько персиков, как в том году я не съедал больше никогда.

В Болгарию мы, советские люди, ехали с разным багажом. Кто-то, как я повез туда бутылку "Столичной", чтобы продать. Кто-то, более информированный брал с собой кофе - в зернах или растворимый.

Снова апокрифы второй общаги.

Начало девяностых. Первая встреча азиатов, европеоидов, латино и нилотов в общежитии №2 ДонНУ за одним столом. Некоторые не совсем трезвые ее участники один за другим задают вопросы парню по имени Мустафа, который представляет Сенегал.

Он - знает как минимум четыре языка, уже имеет высшее образование, абсолютно трезв, и терпеливо отвечает исключительно на русском с очаровательным французским акцентом, улыбаясь во все 32.

- Солнце у вас большего размера, чем у нас?
- Женщины у вас такие же черные?
- Как часто принимаете пищу?
- Бабушка у тебя есть?
- Колдунов в стране много?
- Дождь у вас бывает?

И после очередного вопроса взвешенный Мустафа не выдерживает и отвечает в сердцах, насколько это выражение применимо к его крайне спокойной и добродушной натуре: "И бегемоты у нас тоже водятся!"

Часто вспоминаю эту историю по итогам общения не только с украинской интеллектуальной элитой на тему Донецка, Донбасса и происходящего там.

Масштабное жизнеописание самого важного и популярного борца с апартеидом в ЮАР.

Южная Африка. Мальчишка в набедренной повязке бежит навстречу рассвету. Пробежав рассвет, уже парень, проходит ритуал посвящения в воины и мужчины местной рекой.

1942 год, Йоханнесбург. Молодой, но дерзкий и прямолинейный, адвокат Нельсон Мандела мощью слова и буквой закона крушит в суде белых дамочек, которые по старой рабовладельческой привычке развлекаются угнетением собственных горничных, инкриминируя черным женщинам кражи трусов.

Идейный, с собственным голосом человек просто не мог не стать «копьем нации» от Африканского национального конгресса. Так начался долгий путь к свободе борца за права негров на собственной земле, героя-бунтаря, героя-любовника, политического заключенного, а затем революционной поп-иконы и первого черного президента Южно-Африканской Республики - Манделы.