Архив - Апр 2007

Говорят, что отцы выпустили новый альбом спустя почти полтора десятка лет и даже повезли его по Украине. В связи с этим вспомнилось. Было в Донецке такое формирование, как "Рок-посольство", организованное в зале кинотеатра Красная Шапочка музыкантами трех, если не ошибаюсь, донецких групп: Телеграфная дорога, НДС и РедС (Редкие Сволочи).

Поправьте, если не так, ибо уследить кто, где, когда и с кем играл, мне решительно не удавалось даже в те времена. Я был, как теперь понимаю, в так называемой доминант-коалиции РП. Заместо стратегического планировщика и маркетолога.

Это было первое рок-предприятие с серьезными планами и отношением, потому как рокеры вложили собственные деньги, а не бабки спонсоров. Не на один-два концерта, а всерьез и надолго.

В остальной части жизни - бОльшей, но не такой интересной - я занимался совсем другими вещами. Как раз приключился короткий, но очень нелегкий период и я даже был вынужден подвизаться в издании облгосадминистрации, курируемом тогда тем самым Гурбичем. Искал немного денег.

Когда Пилатовский собирался крепко выпить или, извините, излечить мандавошек, то знала об этом вся «двойка». И даже в «тройке» знали об этом.

Сначала Пилатовский выходил в коридор двенадцатого этажа и громко орал нараспев «Пилипееееенкооооо», взывая к духу собутыльника с тем же диагнозом. Дело в том, что у Пыли была специальная машинка для стрижки волос. И что-то «на заначке».

Кириченко высовывал свой криво поросший растительностью череп из дверного проема напротив и узнавал, что третий на этот раз не нужен. Даже для префа. После чего Киря, как его рисковали называть не всякие даже третьекурсники, успокаивался в своей берлоге до весны.

Пыля и Пиля стригли друг другу волосы и поливали какой-то ядовитой жидкостью. Может креозотом. Не знаю. Но орали при этом оба так, что дрожали окна и прибегал посочувствовать с первого этажа мусульманский оперотрядовец Самир – он тоже был большой любитель и потому информацию «кто на этот раз» ценил больше иных.

Такого крика я никогда не слышал в исполнении людей. Только на старой бойне в поселке Седово и ночью в зоопарке города Вашингтон, но оба раза это были животные. Скорее всего.

Открою тайну первой антинаркотической облавы во второй университетской общаге. Принес как-то мой будущий кум Геннадий, уже знакомый посетителям по мемуарно-физиологической рассказке, мешок сырой, необработанной конопли. Не так чтобы очень большой, но где-то по пояс. Только верхние части растений, или "ёлки".

Жил я тогда на двенадцатом этаже. Уже один в так называемой "маленькой". Что было невероятно круто для студента. Оставить мешок травы в комнате я все-таки не мог. Регулярные приключения с участием одиозных личностей никак не способствовали уверенности в том, что мешок сохранится. Ситуация еще больше обострилась после того, как холодным ноябрем Джонсон, у которого как раз жили чеченские друзья, выбил окно на кухне почему-то нашего этажа и двухметровый Перлик душил его в коридоре, не взирая на активное сопротивление гостей.