Ramil

- Что такое телефон? – спрашиваю я себя. – Звонить и говорить. А еще смс. И эти, как их там, мессенджеры. Все. Больше мне ничего не надо. А с таким набором задач справится любой. Ах, да, еще камера. Но, все равно мобильник не заменит зеркалку, все равно компромисс, поэтому берем любой, самый дешевый, главное, чтобы бренд был более менее известный. Вот, например, Сяоми. Все хвалят. Или Мейзу. Без разницы.

Или есть разница? Надо сравнить.

Я беру и сравниваю. Оказывается, что-то хорошо у одного, но что-то у другого. А это значит, что у того и другого что-то да плохо. А это немного раздражает.

- Это потому что оба самые дешевые, - решаю я после анализа мнений состоявшихся владельцев. – Надо немного приподняться в линейке по цене и там все устроит. 20 долларов разницы еще никого не разорили.

Но оказывается, что 20 долларов может никого не разорили, но лучше они тоже никого не сделали. Так, ничего особенного. Непонятно, зачем платить 20 долларов за откровенный шлак, если можно купить такой же шлак, но на 20 долларов дешевле.

Я думаю о том, что сепаратистские территории (пусть это словосочетание и вызывает праведный гнев у сторонников украинской государственности) явление для мира знакомое и понятное. И, в общем-то, объяснимое. С этой точки зрения для меня понятен и близок Донбасс образца 2014-2017 годов, который не поддержал государственный переворот в Киеве на Майдане и замкнулся на не контролируемой Киевом территории.

При поддержке Москвы? Да, при поддержке Москвы. Это тоже укладывается в циничную, но понятную геополитическую модель. Все тех же сторонников украинской государственности попрошу в этом месте не корчить гримасу оскорбленной невинности, вам тоже есть, что услышать в ответ, но сейчас не об этом.

Что дальше? Дальше сепаратистскую территорию признает или не признает мировое сообщество, она долго борется военным и дипломатическим способом за свое самоопределение, преодолевая все, описанные во множестве учебников, детские и взрослые болезни. Этот процесс сопряжен с человеческими страданиями, смысл которых понятен не всем, тут проживающим, но в любом случае, у ситуации есть некая неизбежная внутренняя логика и законы, по которым развиваются такие процессы, будучи однажды запущенными.
Но смысл в радикальном изменении топологии ситуации, выворачивании ее наизнанку, мне не ясен.

Я верю в то, что существуют династии.

Например, династия сапожников. Дед был сапожником, отец, сын, а также прадед и еще пару поколений тому.Все так или иначе имели отношение к обуви.

Или там скрипачи. То же самое. Наступает день, когда папа дает сыну в руки скрипочку и говорит: - Играй, сына, учись, она тебе все нервы вымотает, но прокормит. Еще и детям останется.

И куда ни кинь. Почтальоны. Сталевары. Плотники и сантехники. Чем пахнут ремесла. Ну, тогда уж и парфюмеры.

Так вот. А еще есть династии выдумщиков. Живут такие среди нас. Ихние папы выдумывали нам про "красную пленку" и про то, что если вскрыть магнитолу "Шарп", то она лучше взорвется, но не выдаст советскому мастеру секрет своей ремнтопригодности.

А дедушка их рассказывал, что при царе, бывало, получишь за работу пять копеек сразу идешь покупать себе корову. Потому что корова была необыкновенно дешева. А если у тебя было не пять копеек, а шесть, то на сдачу тебе давали стаю гусей. Голов эдак 30.

А сын их, доживший до наших дней теперь рассказывает нам интересные истории о жизни там, где мы все хотим оказаться, но неведомая сила почему-то не позволяет.

"У них же как, взятки никто не берет, самые богатые ездят на велосипедах, а если ты случайно потерял в такси кошелек, то обязательно вернут и попросят быть внимательнее".

- Погоди, ты же нам на прошлой неделе рассказывал, как нашел кошелек, и гудел потом все выходные, еще и нас угощал.

- А что ж вы не отказались тогда?

- Так ты же угощал. А мог бы вернуть.

- И вы могли бы вернуть.

- Но ты же угощал.

- А пил кто?

- Так мы же и не претендуем!

- Во-о-о-о-т! Стремления у вас нет. Потому и угощал. Безнадежные вы тут все. Потому и угощал. Все равно, кому отдавать? вы знаете, кто потерял? Я не знаю. Ну, так а чего вы начинаете. Вечно вам все не так. Живете тут по уши в дерьме. Так и будете жить. И не научитесь уже никогда.

Есть хитрая секта, адепты которой живут среди нас, в обычных условиях незаметны и проявляют себя тогда, когда что-то случается.

Например, ломается лифт.

- О, ужас, - говорят тогда жильцы.- Лифт сломался. Как дальше жить?

Смотрят на небо, где они можно сказать живут и куда им теперь придется практически вознестись. Некоторым, еще и с двумя килограммами картошки, бутылкой кефира, батоном и колбасой. Колбасой?... Черт! Колбасу забыл. А еще и лифт сломался.

И тут возникают они.

- Что тут у вас? - спрашивают они, хотя и так знают.
- Вот, извольте посмотреть, лифт не работает. Что теперь делать? Пешком что ли идти?

- А что тут такого? А почему не пешком? Раньше же как-то жили без лифтов, и хорошо жили. Старики до ста лет могли. Да, что тут говорить.
- Так 17-й этаж.

- Так вы ж сами там квартиру купили. Никто же не неволил.
- А вы на каком?

- Не важно.
- Но все-таки?

- А я вообще не в этом доме живу.
- Ну, а что же вы тогда поучаете, если это вас не касается?

- А меня, знаете зло берет, когда я вижу таких как вы. Изнеженных, с лифтами, с горячей водой и интернетами вашими. Телефоны у вас мобильные, микроволновые печи. Машинки стиральные, из-за которых бабы забыли уже в какой позе им зачинать. Стеклопакеты вместо окон у вас. Воздух искусственный. Все неродное. Эх, купить бы кнут, да загнать вас на ваш сем-над-ца-тый этаж, чтоб помнили, как это пешком ходить, чтоб почувствовали зачем человеку ноги и место откуда они растут. Так нельзя. Ничего, ничего. Недолго вам осталось. И не радуйтесь, что лифт починили. Далеко вам все равно не уйти.

Гнетущее, гнетущее чувство. Стандартная двушка в панельной девятиэтажке. Верхний этаж. Площадка у лифта.
Где-то на чердаке щелкает пускатель лебедки, гулко работает двигатель.С неприятным визгом замирает, когда приезжает на нужный этаж.
Уииииик. Фух. Приехал, значит. Открываются двери.

Пустая квартира. Хозяина больше нет. Вынесли всю, ставшую ненужной хозяйскую утварь. Мебель старую, стол на хлипких ножках, книжную полку. В несколько сумок-багажек упакованы книги, из-за чего сами сумки стали неподъемными, их тонкие ручки-тесемки больно впиваются в ладонь, когда тащишь поклажу в машину.

А другой сверток гораздо легче. Какие-то чертежи, старые картонные, советского образца еще папки для бумаг. Выкопировки на "синьке". Все это уже никому не нужно. Никому.

Все то, над чем трудился хозяин этой квартиры, цифры, которые роились у него в голове, а после перенесенные на бумагу, чертежи, ему, безусловно понятные, а нам нет, все это превратилось в ворох ненужной макулатуры. На свалку.

Девятый этаж. Площадка у лифта. Представил, нет, увидел, как мальчишки из этой квартиры возвращаются из школы домой. В нескладных советских пальто. В тяжеленных огромных ботинках, которые не закрывают брюки. Не по моде, а просто выросли и не успели купить новые.

"Пусть доходят до лета, летом уже новые подберем. Там, кстати, запас есть, я отпущу".

В последнее время во многих прогрессивных (в смысле технологии, а не взглядов) медиа всерьез обсуждаются их ближайшие перспективы. В том плане, что скоро журналисты и редакторы станут не нужны, а общественный интерес переместится к авторам, которые будут поставлять оригинальный контент, с этого жить, а потому - сушите весла или вспоминайте свою первую профессию или заброшенный диплом.

Все это правда, в той или иной степени, особенно в той части, что у каждого почти журналиста есть некая первая профессия или заброшенный диплом, к которому можно вернуться и снова почувствовать себя выпускником вуза, перед которым распахнуты сто дорог в светлое будущее.

Я, например, электрик, как известно.

А еще я умею плохо играть на фортепиано, а как показывают совершенно недавние события, это умение в наше время весьма востребовано среди элит.

Но я как обычно отвлекся. Ибо хотел сказать не о том, что web 2.0, о котором говорили лет 15 назад, наконец-то пришел. А хотел сказать, что пришел web 3.0 или, скорее, web 00, потому что интернациональной практикой стало то, что любые факты-интриги-расследования нынче с порога отправляются в унитаз, не помню, чтобы хоть какое-то резонансное дело, начавшееся с публикации в сми, стало действительно резонансным.

Судьба таких кейсов - пощекотать нервы обывателю на пике скандала, потом отлежаться в темном ящике забвения и всплыть очередным фрустрационным уколом - "А помнишь, вот тот тип, который убил троих, сжег три квартала и украл сто миллионов? Дали три условно, а с учетом наказания, отбытого на этапе предварительного следствия, он может рассчитывать на компенсацию от государства".

Вчера общался с человеком. Человек пережил войну. Ребенком оказался в концентрационном лагере. "Меня спрашивают, а ты помнишь концентрационный лагерь, ты же тогда ребенком был? А я отвечаю - я даже помню, где там наши нары стояли".

Сейчас человек пенсионер. Пенсию получает на Украине. Для этого раз в месяц ездит туда с карточкой. Пенсия 2500 грн. Дорога - когда 500, когда немного дороже.

Некоторое время назад потребовали что-то доуточнить в системе.

"Я приехал туда к семи утра. Думал, чтобы раньше других успеть. Приезжаю к пенсионному фонду - а там море людей. Море. Только с третьего раза сумел. Но теперь все хорошо. Настроил даже смс. А до того приходилось на "горячую линию" звонить, чтобы узнать - есть поступления или нет".

Когда говоришь с ним, то понимаешь обстоятельства знаменитого фильма Джармуша. Ощущение, что говоришь с человеком, который умер. Умер, но почему-то разговаривает с тобой.

"Я похудел сильно, только кожа да кости, стыдно перед людьми. За что нам такие испытания?"
Я знаю множество людей, которые скажут "Пусть ДНР уйдет, и Украина начнет снова выплачивать пенсии". Но ДНР не уйдет. Почему Украина срывает свою злость на таких людях? На беззащитных людях, которым некуда ехать и совсем мало осталось жить?

"Многие мои знакомые уехали, а я не еду. Мне ехать некуда. Кроме этой квартиры у меня ничего нет. Ты же видел мою квартиру? И что - продавать ее теперь за бесценок? Да и куда уезжать? Украина - это моя родина".

Что для него означает Украина сейчас - я спрашивать не стал.

Ловлю себя на мысли, что интерес к тому, что происходит в Донбассе, носит все больше праздный характер. Так пассажиры автобуса, проезжающие мимо места аварии, выкручивают головы до шейного хруста, стремясь до последнего рассмотреть, что же там случилось. Чтобы потом экспертно обменяться мнениями.

- Видал, морды нет, пассажир скорее всего погиб...

- Справа не пропустил, ясно уж...

- Да какой справа, там справа не бывает никого никогда. На встречку
вылетел...

- Да уж...

- И не говори...

- Ужас...

- И не говори, ужас.

- Вот так всегда, не ты, так тебя..

- Да уж..

- И не говори...

- За проезд передаем!

- На выходе передадим, сейчас нет, через кого передать!

- Знаю я вас, потом приедете, скажете, денег нет.

- Ну, начинается!

- Ну, что начинается, в прошлом месяце резину покупал, все деньги ушли, ты мне резину купишь?

- Оль, я не могу сейчас говорит, я в транспорте, я перезвоню тебе потом. Когда приеду. Ага. Ага. Ага.

История появления татар в Донбассе проста и противоречива одновременно. Она состоит как из доказанных и очевидных фактов, так и из предположений, все еще нуждающихся в научном обосновании. Начнем с версии, которой придерживается официальная историография.

ПОНАЕХАЛИ
Эта версия состоит в том, что первая волна миграции татар из Поволжья в приазовские степи, которым в недалеком будущем было суждено стать Донецким каменноугольным бассейном, прокатилась ровно в те годы, когда тут начали возникать очаги индустриализации. То есть в последней четверти XIX столетия. Причины, по которым бывшие жители татарских аулов меняли свой размеренный крестьянский быт на угар и мрак существования в затхлых заводских и шахтерских бараках, очевидны: уже тогда оплата труда пролетария и сельскохозяйственного рабочего сильно разнились. И не в пользу последнего. Так что, поразмыслив над скорбной долей пастуха или хлебороба, какой-нибудь Алим или Абдулла мог скорбно собрать пожитки и отправиться в глухой угол Екатеринославской губернии, в Бахмутский уезд, город Юзовку, чтобы устроиться на одну из шахт коногоном или крепильщиком. Это было особенно оправданно зимой, когда активность в сельском хозяйстве предсказуемо снижалась и можно было попробовать заработать лишнюю копейку «на стороне».

Меня иногда просят прокомментировать какие-то события на Украине. Я, как правило отказываюсь. Отказываюсь, потому что не был на Украине с 14 года точно, и вряд ли там вообще когда-то окажусь. А раз не был - то, что я могу сказать. Нехорошо выдавать свои домыслы и представления за реальную картину.

Спросите у тех, кто там живет.

Те, кто там живет, точнее те люди, которые там живут и с которыми я могу общаться, как правило говорят, что вы в Донбассе, видите картину мира несколько искаженной, нет ни бандеровцев, ни фашистов, все как и было: троллейбусы ходят, АТБ работает, яйца дешевле.

Ну, Ярош, ну ты ж понимаешь, что это клоун?
Ну, Билецкий, ну, ты ж понимаешь, кто ему позволит?
Ну, Фарион, ну, не смеши, ну кто такая Фарион?
Ну, Парубий, ну что он решает, Парубий?
Ну, Порошенко, да кто его знает, кто такой этот Порошенко?

И так далее.

Теперь вот Нищук. Кстати, я верно перевожу фамилию Нищук, как Терминатор?
А вообще, чем дальше, тем больше врозь и, похоже, что так тому и быть.